Вестник смерти - [14]

Насколько мог судить Антип, упыри были куда более живыми и подвижными, чем остальные навье. Но и они производили впечатление глубоких старцев, способных разве что только на то, чтобы вспоминать свои былые деяния.

Пока двое мертвяков что-то делали в склепе, Луконя быстро представил Антипу всех сидевших у костра. Имена, которые называл бесенок, были все больше причудливые, нездешние, такие, что и не запомнишь с первого раза. Названный мертвяк чуть привставал со своего места и со всей учтивостью, которую позволяли ему его старые кости, кланялся Антипу.

К тому времени, когда церемония знакомства была окончена, вернулись из склепа двое мертвяков. С собой они принесли большой медный котел, наполненный какой-то жидкостью, и кованую рогатину. Воткнув рогатину в землю возле костра, мертвяки повесили котел над огнем.

– Ну вот, скоро и чаек поспеет! – с радостным предвкушением потер ручки Луконя.

Антип решил, что невежливо сидеть молча, ожидая, когда закипит вода в котле, и обратился к сидевшему справа от него упырю с вопросом:

– Простите, вы все здесь местные?

– А как же, – оскалился в улыбке упырь. – Все с этого самого кладбища.

– Очень уж имена у вас странные, – покачал головой Антип. – Я таких прежде и не слышал.

– Еще бы, – прохрипел сидевший по другую сторону огня мертвяк. – Нет же больше таких имен. Канули в небытие, как и весь мир, к которому мы принадлежали.

– Ты когда-нибудь слышал об Империи Семи Морей? – спросил у Антипа упырь.

– Нет, – покачал головой Антип.

– Вот то-то и оно, – снова оскалился упырь. Но на этот раз оскал его можно было назвать грустным. – А в свое время не было в мире человека, который не знал бы этого гордого имени. И каждый второй сам был подданным Империи Семи Морей.

– И когда же это было? – поинтересовался Антип.

Мертвяк попытался было свистнуть, но вместо свиста изо рта его раздался странный приглушенный скрежет.

– В незапамятные времена, относящиеся к Первой эпохе, – оставив тщетную попытку выразить свои чувства свистом, словами ответил Антипу мертвяк. – На том месте, которое ты называешь Запрудами, некогда стоял огромный город, именуемый Уартом.

– И что же с ним стало? – удивленно спросил Антип.

– Уарт был разрушен варварами, пришедшими из Великих Степей, – тяжело вздохнув, ответил мертвяк. – Их несметные полчища прошли по всей Империи Семи Морей, обратив в прах великую цивилизацию.

– Не преувеличивай, Марлинус, – усмехнулся сидевший рядом с Антипом упырь. – Империю разрушили не варвары. Она была раздавлена собственной тяжестью. Некогда действительно великая держава выбрала тупиковый путь. Вместо того чтобы развиваться за счет собственных ресурсов, Империя продолжала разрастаться вширь, втягивая в себя все новые страны и народы. По мере того как имперский центр дряхлел, народы на окраинах Империи, впитывая в себя все ее достижения, обретали собственное самосознание. К тому времени, когда появились степняки, Империя была уже настолько изъедена собственными внутренними противоречиями, что для того, чтобы она упала и рассыпалась в прах, довольно оказалось легкого толчка извне.

– Ты, как всегда, интерпретируешь факты в выгодном для тебя свете, Оззмозис! – возмущенно воскликнул Марлинус. – Не зря тебя в свое время живым в землю закопали!

– Если бы гарт Култамакис прислушался в свое время к моим словам, а не внимал бы твоей бестолковой болтовне об имперском величии и божественной славе, то Уарт стоял бы и по сей день! – ответил мертвяку Оззмозис.

– Варвары были Бичом Создателя, покаравшим нас за грехи наши! – вскинув костлявую руку вверх, провозгласил Марлинус.

– Если ты, Марлинус, так же как и остальные верные прихлебатели гарта Култамакиса, погряз в роскоши и разврате, то не стоит обвинять в этом все остальное население Империи, влачившее полунищенское существование, – возразил упырь. – Варвары просто пришли и взяли то, что плохо лежало. Вспомни, Марлинус, много ли окрестных жителей отозвались на твой призыв прийти и встать на защиту Уарта?

– Мы с честью погибли, но не пошли на сделку с врагом, как предлагала твоя партия! – Марлинус гордо вскинул подбородок, с которого сползла высохшая кожа.

– Как ты погиб, мне известно, – усмехнулся Оззмозис. – Тебя вместе с двумя другими представителями партии власти забили лопатами крестьяне, в домах которых вы надеялись укрыться от варваров.

– Да будь ты проклят, Оззмозис! – в сердцах воскликнул Марлинус. Если бы у него во рту была слюна, то он, наверное, еще и плюнул бы в костер. – Сколько лет прошло, а ты до сих пор не можешь простить мне того, что моей партии было доверено сформировать правящий кабинет.

– А представители моей были все до единого казнены, – закончил Оззмозис. – Но я не могу простить тебе вовсе не это, Марлинус, а то, что десять лет твоего бездарного правления привели страну к гибели.

– Я делал то, что требовала от меня верховная власть! – крикнул мертвяк.

– Вот именно, – спокойно наклонил голову упырь. – А нужно было делать совсем другое.

– Представляешь, – прислонившись к плечу Антипа, негромко прошептал Луконя, – тысячелетия прошли, от Империи Семи Морей только это кладбище и осталось, а эти двое, как только вместе сойдутся, так едва не в драку лезут, выясняя, кто же больше любил свою страну.