Веснушка - [60]

Наверное, все-таки надо было мне сбегать в участок.

– Не надо, Спеннер, – говорю я, и он поднимает на меня глаза, будто вдруг вспомнил, что я здесь и где он сам. – Подумай об Ариане, – говорю я.

Это имя подействовало на них совершенно по-разному. Хлоин парень вдруг окончательно взбесился и бросился на Спеннера, но поскользнулся на очень грязном полу, как я предполагаю, и упал. А Спеннер немного успокоился. Он хватает не нож для хлеба, а банановый пирог с карамелью, с безупречными кончиками из взбитых сливок и шоколадной стружкой и швыряет ему прямо в лицо.

– Придурок. Убирайся прочь, – говорит он, но в голосе уже не слышно прежней угрозы.

И он тащит противника, ослепленного сливками, через заднюю дверь.

Я смотрю на дверь, прислушиваюсь, что будет, ожидаю худшего.

Спеннер возвращается и глядит на пол. Он тихо ругается, затем обращается ко мне.

– Прости, – фыркает он, поправляет фартук, шапочку. – Могло быть и хуже, – говорит он. – Еще бы чуть-чуть.

Я видела, как он смотрит на нож для резки хлеба. Он уже растерял свою браваду и потрясен тем, что могло случиться, что он мог сотворить.

– Спасибо, Веснушка, – говорит он. – Я серьезно.

Я беру кофе, все еще горячий и нетронутый, и вафли и несу их на Джеймс-террас. Несмотря на разборки в пекарне, я радуюсь, что у меня теперь новая подруга в Instagram. Хочу поделиться новостью с Тристаном – у меня целых два человека из пяти.

Когда я прохожу мимо полицейского участка, открывается дверь и появляются два знакомых лица.

– Гарда Мерфи, – говорю я громко, и она оборачивается.

– Привет, Аллегра, – говорит Лора, и я вне себя от радости, что она помнит мое имя. Аж дух захватило, и, честно говоря, я бы сейчас пустилась в пляс. Может, уже к концу дня у меня наберется трое из пяти.

– Дежурите? – спрашиваю я.

– Уже заканчиваем, – говорит она, – пора домой к малышам.

Ее партнер не обращает на меня ни малейшего внимания и обходит полицейскую машину с другой стороны. Она направляется к двери со стороны водителя, садится за руль. Мне это нравится. Молодец, Лора.

– Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать, – добавляю я, когда она садится, и машу своим парковочным терминалом, напоминая о нашем прошлом разговоре, когда я предложила свою помощь.

– Спасибо, Аллегра, – говорит она улыбаясь, и меня распирает от гордости.

Желтый «феррари» на месте, Тристан здесь. Значит, он честно заработал на свой «феррари», и он вовсе не такой, каким показался мне. Все-таки хорошая рабочая этика не дает ему право разъезжать на машине бананово-желтого цвета. Это уже ничем не исправить. Я бегом поднимаюсь по ступеням восьмого дома и звоню в дверь. Никто не отвечает. Звоню еще раз.

– Джаз! – я слышу, как Тристан зовет ее. – Дверь. Где ты?

Он открывает сам, и мне кажется, я больше рада видеть его, чем он меня, и, возможно, не стоило приходить, но я уверена, ему будет интересно узнать новости.

– Привет, – говорю я весело.

– Я крашу губы! – кричит Джаз из глубины здания. – Сам, что ли, не можешь открыть дверь?

Он прикрывает глаза, и это лицо – бешенство, с которым он обрушился на меня, когда порвал штраф за парковку, – вдруг снова проступает в его обычно добрых чертах.

– Я принесла тебе кофе из пекарни, о которой я рассказывала. Намного лучше той дряни, которую ты пьешь.

– Кто там?! – кричит Джаз, и Тристан принимает решение. Он выходит из здания и закрывает за собой дверь. Берет кофе.

– Давай пройдемся, – говорит он.

Он идет быстро. У меня длинные ноги, и обычно я хожу быстрее, чем другие, но в какой-то момент мне приходится даже бежать, чтобы не отстать от него. Мы идем к морю. Вид у него такой, будто он хочет зайти в воду и никогда не возвращаться.

– Куда дальше? – спрашивает он.

– Ты о чем? Куда ты идешь?

– Все равно куда. Главное – с тобой. Просто хочу пообщаться немного, – говорит он. – Отвлечься от всех, а то они меня с ума сведут.

– Конечно. Идем, – говорю я.

Мы поворачиваем направо, не потому что это мой маршрут, а потому что ему не помешает сейчас морской воздух и длинная прогулка вдали от людей, всех людей.

– В общем, один из моей пятерки вышел на связь, – говорю я радостно.

– Твоя мама?

– Нет.

– Амаль?

– Нет.

– Кэти Тейлор?

– Нет.

– Министр юстиции?

– Нет.

Он закатывает глаза.

– Значит, папа звонил?

– Нет, – смеюсь я. – Хотя да, звонил, но я не о нем. Это девочка из моей школы, Дейзи. Она была самой популярной в классе, – но в хорошем смысле, понимаешь, потому что она была доброй и милой, и, думаю, я хотела быть похожей на нее. В общем, я ее выследила, нашла в Instagram.

– Маньячка, – говорит он, притворно кашляя.

– Я подписалась на нее, а когда проснулась сегодня утром, оказалось, что она тоже на меня подписалась и прислала мне сообщение.

– Это здорово, Аллегра, я рад за тебя. Так ты с ней встретишься?

– Не знаю.

– Тогда какой в этом смысл?

– Может, она повлияет на мою жизнь через Instagram?

– Instagram не считается. Ты должна общаться со своей пятеркой в реальной жизни. Ты – среднее арифметическое пяти человек, с которыми ты чаще всего общаешься, помнишь? Общаешься, – повторяет он. Его взгляд темнеет на мгновение, будто он что-то задумал. – Кстати, какой у тебя аккаунт в Instagram? – спрашивает он, доставая телефон.