Весна победы - [136]

С разных концов в город вливались многоцветные людские потоки беженцев с повозками, колясками, велосипедами. А рядом двигались колонны людей разных национальностей, освобожденных из неволи.

...Вырвавшись на шумную дорогу, одна за другой мчатся автомашины к Темпельгофу. Именно здесь начнется пролог к торжеству победителей.

У входа на аэродром — ряды легковых машин всех европейских марок. До прилета союзных самолетов еще немало времени, но здесь уже людно. Как и всегда, первыми прибыли военные корреспонденты центральных газет. Вижу знакомые лица писателей и журналистов — Бориса Горбатова, Всеволода Иванова, Константина Симонова, Евгения Долматовского, Мартына Мержанова, Леонида Кудреватых, Цезаря Солодаря и многих других.

Вместе с командармом и его заместителем генералом А. Б. Бариновым мы стали рассматривать аэродром. Его опоясывали кирпичные пакгаузы с аляповатыми рельефными изображениями орлов. На взлетно-посадочной полосе виднелись многочисленные «заплаты» — воронки от бомб и снарядов, засыпанные и забетонированные подразделениями аэродромной службы и армейскими саперами. Теперь все приведено в порядок.

. Неподалеку от въезда высилось огромное здание аэропорта, на флагштоке которого реял красный флаг. В глубине летного поля виднелись 18 советских истребителей, рядом с ними стояли и сидели летчики. Заметив подошедшего к нам Героя Советского Союза генерал-полковника авиации С. И. Руденко, командир группы истребителей Герой Советского Союза майор М. Н. Тюлькин подбежал к нему и четко отрапортовал о готовности экипажей к вылету для сопровождения самолетов союзников.

Вскоре нас «взяла в круг» группа корреспондентов. Они засыпали нас вопросами, касающимися предстоящего подписания акта о капитуляции.

Н. Э. Берзарин отвечал газетчикам, как мне показалось, намеренно уклончиво, а потом, когда они стали буквально наседать на командарма, улыбнувшись, одной фразой завершил эту «пресс-конференцию»:

— Не торопитесь, друзья: все увидите и услышите сами.

Подходим к центру аэродрома. Невысокого роста, широкоплечий, полковник Михаил Павлович Лебедев — начальник офицерских курсов 5-й ударной — уже в который раз «школит» почетный караул.

Оглядев строй, генерал Берзарин, довольный выправкой бойцов, сказал:

— Не будем отвлекать внимание воинов, идемте. Полковник Лебедев, как всегда, на высоте. Строевик из строевиков!

Подходим к рослым знаменосцам. Это офицеры штаба 5-й ударной майоры В.. А. Власов, А. М. Пашенин и С. И. Дорота. Николай Эрастович бережно взял руками уголок шелкового полотнища и прикоснулся к нему губами.

Подошел заведующий 3-м Европейским отделом наркомата иностранных дел А. А. Смирнов. С ним мы окончательно уточнили детали встречи союзных делегаций.

В воздухе слышится рокот моторов. Самолет приземляется, подруливает к стоянке, и из него по металлической стремянке выходят А. Я. Вышинский и группа сопровождающих его сотрудников. После обмена приветствиями Вышинский сообщает нам о составе делегации наших союзников и тут же уезжает в Карлсхорст. Он привез из Москвы документацию к подписанию акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии на русском и английском языках. Материалы нужно было еще согласовать с уполномоченными верховного главнокомандования союзников по антигитлеровской коалиции и ознакомить с ними делегацию командования вооруженных сил Германии.

В томительном ожидании проходит час. Совершил посадку еще один самолет. Прибыли сотрудники аккредитованных в Москве дипломатических представительств.

Только к полудню из здания аэропорта, где находились радисты, поддерживавшие связь с аэродромом Стендаль, дали истребителям сигнал на вылет. Летчики бросились к машинам, взревели моторы, и вскоре самолеты попарно взмыли в воздух и, построившись, ушли на запад...

Духовой оркестр вдруг заиграл «Москву майскую». И хотя все мы были не в столице нашей Родины, а в поверженном Берлине, каждый почувствовал, что больше всего оснований торжествовать в этот светлый весенний день у нас, представителей Советского Союза, вынесшего на своих плечах основную тяжесть второй мировой войны.

На аэродром въехала машина с заместителем командующего 1-м Белорусским фронтом генералом армии В. Д. Соколовским. Командарм доложил ему о готовности к встрече делегаций. Василия Даниловича окружили журналисты, но он, как и Берзарин, не стал удовлетворять их любопытство.

— Каждому овощу свое время, — сказал генерал. — Все узнаете, не торопитесь.

Когда мы отошли в сторону по нагревшемуся от солнца бетону аэродрома, Соколовский сообщил нам, что еще неизвестно, когда прибудет командующий французской армией.

Наконец в небо взлетают две красные ракеты, и вскоре слышится нарастающий гул авиационных моторов. Ровно в 14 часов в сопровождении «Яковлевых» и «спитфайеров» над Темпельгофом появились три «Дугласа» — один с английским опознавательным знаком и два — с американским. Поле аэродрома стало похоже на встревоженный муравейник. Все задвигались, зашумели. Застрекотали кинокамеры. С разных положений операторы и фотокорреспонденты снимали снижающиеся самолеты. Журналисты вооружились блокнотами. Началось!