Весна победы - [134]

— Хирурги сейчас трудятся как в боевой обстановке, — доложил В. З. Чертов. — Очень много раненых, в том числе и тяжелых, с операциями медлить нельзя. Медики отдыхают не более пяти-шести часов в сутки. А остальное время со скальпелем в операционных.

— А нельзя ли привлечь хирургов из дивизий? — спросил Н. Э. Берзарин.

— Всех, кого можно, взяли. Но все имеет предел — и в соединениях военным медикам работы и забот хватает.

— Тогда будем просить о помощи Военный совет фронта.

— Нет необходимости, в ближайшие дни положение стабилизируется. Тем более что Москва помогает — часть раненых санитарными летучками отправляем сразу в санатории юга, где уже развернута большая госпитальная сеть.

Просьбу об увеличении комплектов белья для раненых Военный совет удовлетворил. Начальник тыла заверил, что в ближайший день-два госпитали его обязательно получат.

Спустя две недели Военный совет армии провел совещание начальников, главных хирургов, ведущих специалистов всех наших госпиталей. Это была первая встреча с ними после окончания войны. Она прошла в очень теплой обстановке. Многих участников совещания мы знали лично. Члены Военного совета при любой передышке в боевых действиях посещали госпитали, это было системой.

Мы вручали раненым правительственные награды, интересовались нуждами медучреждений. Многих медиков, трудившихся без сна и отдыха, тоже награждали прямо в палатах.

На совещании отмечалось, что врачи действовали решительно с учетом боевой обстановки. Когда, к примеру, на одерском плацдарме поблизости не оказалось ни одного целого здания, кроме единственного замка, коллективы четырех хирургических полевых госпиталей на открытой местности, работая только ночью, своими силами создали подземные укрытия на 200–300 коек.

А разве не показательно, что медицинское обеспечение нашей армии, к примеру, в Висло-Одерской операции было настолько искусно спланировано, что потери не совпали с запланированными... лишь на 10 человек. Это не чудо предвидения и не случайность, а результат научного подхода к решению вопроса на основе богатого фронтового опыта.

На совещании присутствовали многие руководители медицинской службы, которые проявляли в боевой обстановке храбрость и находчивость.

Вот начальник госпиталя майор медслужбы Н. Г. Горбачев. На его груди сиял орден Красного Знамени, одна из самых ценных боевых наград. Когда в Нойдамме была развернута госпитальная база армии и прачечный отряд, других частей поблизости не было — они ушли вперед. И вдруг один из патрулей доложил, что к юго-западной окраине города приближается большая колонна гитлеровцев. Объявили боевую тревогу и по рации доложили в штаб тыла армии об обстановке. Н. Г. Горбачев возглавил один из секторов обороны. Более часа длился бой, но противнику не удалось пройти через город на запад. А вскоре подоспели армейские части и полностью разгромили немецкие подразделения.

Военный совет армии отметил тогда многих отличившихся в бою медицинских работников правительственными наградами. Решительными действиями они не только спасли раненых от неминуемой расправы над ними фашистов, но и не допустили удара с тыла по нашим войскам. Это и начальник армейской группы усиления майор Н. Г. Надиров, и начальник медсанбата 230-й стрелковой дивизии майор Ю. П. Ставский, и хирурги Н. Д. Якутенкова, А. П. Анохина, и павшая смертью храбрых санинструктор Полина Желтова, на счету которой более 30 вынесенных с поля боя раненых, это и начальник госпиталя М. М. Эпштейн, и многие-многие другие.

Медицинская служба функционировала в 5-й ударной отлично. К началу наступательных операций, таких, как Ясско-Кишиневская, Висло-Одерская и Берлинская, в среднем по армии до трех четвертей раненых возвращались в строй, и большая часть из них — после хирургических операций. Среди вернувшихся из госпиталей в части, как правило, было много опытных красноармейцев и офицеров, прошедших с боями не одну сотню километров. И такому пополнению радовался любой командир. Да, велик, очень велик был вклад медицинских работников в нашу победу.

На этом совещании обсуждалось наряду с другими вопросами положение с медицинским обслуживанием населения. Немецких врачей, больниц, аптек в Берлине не хватало, а больных было очень много. Горожан первое время очень удивляло, что советские медики охотно оказывают помощь всем, кто за ней обращался. Вначале с трудом, но затем все больше и больше они стали понимать гуманизм советских людей, все больше верить нашим бойцам и офицерам.

И это была не единственная примета того, что военная пора постепенно отходила в прошлое. Каждый день весны приносил берлинцам новые известия о нормализации жизни в городе, что радовало всех честных людей.

Это была настоящая весна победы, весна освобождения немецкого народа от фашизма.

О тех днях очень хорошо сказал писатель Илья Эренбург:

«Начинается новый день мира. Нелегким он будет: слишком много горя пережито...

И все же какое это радостное утро! Ведь спасено главное: право дышать не по фашистской указке, право не склонять голову перед «высшей расой», право быть человеком; спасено кровью, потом, отвагой советского народа. Отгремел последний выстрел. В непривычной тишине можно услышать, как летит жаворонок, как дышит ребенок... И сквозь слезы улыбается земля — победа Человека».