Весьма достойная судьба - [38]

Тоже поднявшись, я взял куртку и направился к двери.

- Подождите,- остановила меня Кошкина.

Я вернулся. Кошкина замерла у стола. Я оказался напротив и ждал.

- Вот,- сказала Кошкина.

Быстрым движением она вынула из муфты лазерный пистолет и положила его на стол между нами.

Несколько секунд я молча смотрел на него. Кошкина, я чувствовал, следит взглядом за мной.

- Колин? - спросил я.

- Да,- быстро ответила Кошкина.

Она ждала. Я смотрел на пистолет. Применение его на Земле даже в чрезвычайных обстоятельствах категорически запрещалось.

- Возьмите,- сказала Кошкина.

Я продолжал смотреть на пистолет. Если применение на Земле в наше время запрещено, то что сказать об употреблении этой штуки в девятнадцатом веке?.. Дело, однако, касалось жизни человека, его надо было отбить у полицейских.

- Отказываетесь? - тихо спросила Кошкина.

Может, при других обстоятельствах я бы не прикоснулся к нему, может, это новое дельта Е меня подтолкнуло… Впрочем, что толку списывать свои поступки на изменение разброса энергии?

Я глянул на Кошкину и увидел, что ее глаза снова наполнены слезами. В дверь опять постучали.

Взял пистолет со стола и сунул его в карман куртки.

Кошкина глубоко вздохнула и направилась за своей дохой. Я обогнал Кошкину, подал ей доху, затем надел свою куртку - и мы вышли.

У избушки, я увидел, появились еще одни сани, запряженные тройкой гнедых лошадей (кажется, так назывались коричневые). И гнедые, и серые в нетерпении перебирали ногами, словно знали, что сейчас предстоит. В санях с гнедыми сидел Сохатый, а в тех, что запряжены были серыми, стоял Арсентий. По знаку Сохатого Кошкина влезла к нему, я влез к Арсентию по его знаку. Мы помчались.

Мы опять гнали до какой-то развилки, но уже другой. И снова свернули на узкую дорогу и двинулись дальше потихоньку. Впереди ехали мы с Арсентием, за нами - Кошкина и Сохатый. Дорога шла все вниз, вниз, под уклон, выгибаясь плавной дугой. Постепенно мы въехали в овраг, спустились еще и двинулись по самому дну оврага. Крутые снежные склоны скрывали нас.

Арсентий поднял руку, подавая сигнал Сохатому, и натянул вожжи. Мы остановились. Затем все вылезли из саней и осторожно пошли дальше пешком, следуя за Сохатым. Наконец, он замер и махнул нам. Мы сделали еще несколько шагов и встали рядом. С этого места можно было, чуть высунув голову из-за сугроба, увидеть реку. Мы стояли на самом ее берегу, только крутой снежный перегиб с блестящей ледяной коркой скрывал нас козырьком от постороннего взгляда.

За плоскостью реки перед нами был противоположный берег. С него осторожно спускались верховые полицейские. Один за одним. Кони ступали нерешительно и скользили на крутом спуске. Видно, солнце уже под-плавило снег. Когда авангард конвоя сгрудился внизу, показался возок. Две лошади с трудом сдерживали его на горке. Постепенно и он съехал на речной лед. Теперь, также по одному, стали спускаться верховые арьергарда.

Мы ждали. Нас никто не замечал, и мы могли выждать. Всадники, скакавшие впереди, достигли середины реки. Сохатый кинулся к своим саням, Арсентий - к своим, мы с Кошкиной за ними. Упав в сани, я увидел, как Арсентий подхватил вожжи, и услышал его долгий пронзительный разбойничий свист. Такой же свист раздался сзади, где были Сохатый и Кошкина. Сани рванулись. Под заливистое окончание свиста мы вынеслись на лед. Где-то он был совершенно гол, где-то прикрыт снегом. Я услышал, как стучат о лед подковы и храпят лошади. Мы мчались с бешеной скоростью наперерез конвою.

Конвой быстро приближался. Я увидел мохнатые папахи, черные бурки, накинутые поверх шинелей. За плечами у полицейских торчали ружья с примкнутыми штыками. Солнце, отражаясь от штыков, искрило прямо в глаза.

Нас заметили. Один из передних всадников отделился от других, поскакал вдоль конвоя к возку, блеснула выхваченная из ножен шашка. Он размахивал шашкой, похоже, отдавая какие-то распоряжения. Конвой остановился, полицейские торопливо снимали с плеч ружья. Всадник подъехал к возку, возок тоже остановился, полицейские, скакавшие сзади, начали выстраиваться вокруг него. Вскоре уже слышен был голос, выкрикивавший команды. Несколько полицейских торопливо спешились, опустились на одно колено и стали возиться со своими ружьями.

Сближение происходило все быстрее. Я уже различал лица. У того, кто отдавал команды, были огромные усы и, кажется, красный нос. Полицейские, которые спешились, закончили возню с ружьями, подняли их и наставили на нас. Раздалась еще одна команда, потом другая, и я услышал сухой треск. С Арсентия слетел треух и упал мне на колени.

- Юрков!..- нагнал меня сзади отчаянный крик Кошкиной.

Тут - трудно объяснить, что произошло. Можно, конечно, опять-таки валить все на энергию, ведь мы в тот день переместились через сотни лет. Но, скорее всего, просто нервы… Что ни говорите, а никогда мне бывать в такой ситуации не доводилось.

Я выхватил лазерный пистолет, направил его в пространство и нажал кнопку. Луч вырвался и заплясал надо льдом.

- Зеленый свет! - наперебой закричали полицейские.- Как в Зврентуе!

Кони вставали на дыбы, верховые разворачивали их и мчались, обгоняя друг друга, обратно к крутому берегу; те, кто спешился, ловили своих коней и торопливо взбирались на них. Кто-то просто бежал, наверное, кучер с возка. Паника была неописуемая. Всадник с шашкой затерялся среди других. Они удалялись от нас с такой же скоростью, с какой мы продолжали мчаться вперед. Один только возок, брошенный ими, остался чернеть посреди реки.