Весь Азимов. Фантастическое путешествие - [5]

— Гондер, — спокойно поправил полковник, — Добрый вечер, капитан Оуэнс.

Лимузин остановился у края летного поля. Совсем близко, всего в нескольких милях над ними и чуть впереди, заходил на посадку допотопный самолет.

— Сегодня великий день, вы не находите? — тихо сказал Гондер. Все в этом человеке было каким-то приглушенным, неприметным — вплоть до скромного покроя его гражданской одежды.

— Да, — кратко ответил капитан, стараясь говорить как можно спокойнее и ничем не выдать волнения. Нельзя сказать, чтобы он сейчас слишком уж волновался, просто Оуэнс всегда придерживался ровного тона в общении. Но все же от его лица с тонким заостренным носом, прищуренными глазами и высокими скулами веяло каким-то необычным беспокойством. Оуэнсу казалось иногда, что внешность его не соответствует внутреннему содержанию. Люди считали его чувствительным и слабонервным, хотя он таким на самом деле не был. Во всяком случае, ничуть не более, чем любой другой человек. С другой стороны, нередко люди убирались с его дороги, только раз на него взглянув. Ему не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы от них избавиться. Что ж, во всем есть свои положительные стороны.

Оуэнс сказал:

— Как удачно, что он прилетает сюда. Секретную службу можно поздравить.

— Все это — заслуга нашего агента. Это один из лучших работников Службы. Наверное, секрет успеха этого парня в том, что его облик во всем соответствует этакому романтическому образу разведчика.

— И каков же он с виду?

— Высокий. В колледже играл в футбольной команде. Симпатичный. Ужасно аккуратный. Стоит только раз взглянуть на него, и любому нашему врагу сразу станет ясно: вот оно. Враги подумают: «Именно так и должен выглядеть их секретный агент, а следовательно, этот парень никак не может оказаться шпионом». И они больше не обращают на него внимания, до тех пор пока окончательно не станет ясно, что парень-то как раз и есть секретный агент. Только обычно это случается слишком поздно.

Оуэнс хмыкнул. «Интересно, этот человек говорит серьезно? Или просто шутит, полагая, что разрядит напряженное ожидание?»

Гондер сказал:

— Вы, конечно, понимаете, что вас привлекли к этому делу вовсе не случайно. Вы ведь знакомы с Бинесом, не так ли?

— Да уж, знаком, — ответил Оуэнс со своим характерным коротким смешком. — Мы несколько раз встречались на научных конференциях — на Той стороне. Однажды вечером даже выпивали вместе. Да нет, даже не выпивали — так, баловство одно.

— Он любит поболтать?

— Я не для того его поил, чтобы он разговорился. Но как бы то ни было, он не болтлив. С ним был еще один человек. Знаете, эти ученые всегда держатся парами.

— А вы тогда разговорились? — Вопрос был задан небрежно, как будто и так подразумевалось, что ответ будет отрицательным.

Оуэнс снова рассмеялся.

— Поверьте, полковник, я не знаю ничего такого, чего бы он не знал. Так что я мог бы целыми днями болтать с ним без умолку, ничем не нарушая секретности.

— Хотелось бы и мне получше во всем этом разбираться. Я восхищаюсь вами, капитан. Перед нами — технологическое чудо, способное перевернуть весь мир с ног на голову, и всего лишь горсточка людей способна это осознать. Люди растеряли былую сообразительность.

— Все не так плохо, полковник, — сказал Оуэнс. — Нас довольно много. Но Бинес — только один. И мне, конечно же, до него еще расти и расти. Собственно, я знаю не намного больше, чем нужно, чтобы разбираться в моих корабельных приборах и оборудовании. Вот и все.

— Но вы сумеете опознать Бинеса? Казалось, в голосе главы Секретной службы прозвучала некоторая неуверенность.

— Конечно смогу. Даже если бы у него был брат-близнец, которого, как мы знаем, у него нет, и то я бы непременно его узнал.

— Этот вопрос далеко не праздный, капитан. Наш секретный агент, Грант, конечно же, великий мастер своего дела, но даже я немного удивлен, что ему удалось такое подстроить. И я не могу себя не спрашивать: а не случилось ли тут какой подмены? Может быть, они предугадали, что мы попытаемся выкрасть Бинеса, и успели подсунуть нам фальшивку, двойника?

— Я сумею уловить разницу, — заверил Оуэнс.

— Вы себе не представляете, что можно совершить в наши дни с помощью пластической хирургии и наркогипноза!

— Это не важно. Меня может обмануть лицо, но достаточно будет с ним поговорить — и все встанет на свои места. Либо он лучше меня разбирается в Технике, — Оуэнс сумел выговорить это слово так, что явственно прозвучала заглавная первая буква, — либо это никакой не Бинес, как бы он ни выглядел. Они могли подделать тело Бинеса, но не его разум!

Они подъехали к аэродрому. Полковник Гондер взглянул на часы.

— Летит. Уже слышно. Через минуту самолет приземлится. Точно по плану.

В толпу ожидающих вклинились вооруженные солдаты на броневиках, мигом оцепив весь аэродром, и вымели всех, кроме высокопоставленных шишек, которые должны были встречать самолет.

Огни города угасали, о них напоминало лишь легкое свечение где-то у горизонта.

Оуэнс вздохнул с облегчением. Наконец-то Бинес будет здесь. Еще минута — и…

Счастливый конец?

Он нахмурился, поскольку после этих двух слов сама собой напросилась вопросительная интонация.