Верю — не верю - [29]

— Ну, пожалуйста! — повернулся Лёша к родителям. — Мама, я прошу тебя! Можете относиться к этому как небылке… то есть сказке! Но дослушайте!

— Конечно, Алёшенька, ты, главное, не волнуйся…

— Лёша, да что ты, в самом деле, нервничаешь? — удивилась Ива. — Все слушают нас, никто не смеется, все нам верят.

Лёша только вздохнул. Но отступать было некуда. Он взял Иву за руку для храбрости. Начали!

Глава 3. Вечер небылок

Рассказывали они больше часа. Можно было бы уложиться и в полчаса, но молчаливые поначалу слушатели не сдержали своих клятв. Вопросы так и посыпались.

— Погоди, погоди, — первым прервал рассказчиков папа. — Нет лжи ни под каким видом? А как же коммерческие тайны? Как же они с конкуренцией борются там? То есть пришел конкурент к тебе на завод, все твои идеи разузнал, у себя применил, а ты ему и помешать не можешь?!

— Ну, точно я не знаю про конкуренцию, — растерялась Ива. — Но, если вы не хотите, чтобы ваши идеи применялись без вас, вы просто говорите, чтобы этого не делали…

— И что, послушаются?

— Ну, да… Понимаете, вот приходит человек на завод, просит технику показать, а вы его спрашиваете: «Тебе для чего?». Если он говорит, что хочет у себя такую же поставить, вы с ним договариваетесь, условия оговариваете…

— А если он говорит: «Просто так хочу посмотреть?» — живо встряла в разговор тетя Люда.

— Ну, значит, никаких условий оговаривать не нужно… — улыбнулась Ива. Она не понимала, в чем загвоздка-то?

— А вот ты говоришь, контролеров у вас нет, все сами проезд оплачивают, — сказала бабушка.

— Ну, да, сами, им же ехать надо, они и платят. А кто не платит, тот берет задание какое-нибудь. На лодочных станциях всегда можно такие бумажки с заданиями взять у распорядителей. Там написано, где, когда и что надо сделать.

— А кто следит за тем, что ты взял бумажку?

— Никто… Можешь сам взять, можешь у распорядителя.

— Класс! — подпрыгнул Володька. — Ух, я бы там покатался на педальной лодке!

— Это очень приятно, — кивнула Ива. — Я очень люблю такие прогулки. Особенно вечером, на закате.

— А вы знаете, — задумчиво сказала бабушка. — А ведь у нас тоже были в автобусах, в трамваях такие кассы для самообслуживания… Сам монетку кидаешь, сам ручку крутишь, берешь билеты сколько тебе надо… И никто рядом не стоит и не смотрит, сколько ты монет бросил и сколько билетов открутил… Ведь было, точно!

— Ой, я помню! — вдруг обрадовалась мама. — Я еще маленькая была! Мне так нравилось крутить эту ручку! Я становилась рядом с кассой и всем говорила: «Вы бросайте монетки, а я вам билет сама выкручу!»

— Представляю, как ты раздражала некоторых пассажиров своим контролем, — засмеялся папа и поцеловал маму в нос.

— Нет, ну что ты, все улыбались! Я же не деньги считала, а билетики крутила… Действительно, было такое! На честное слово расчет был!

— А сейчас, сейчас есть такие кассы? Ты видела? — Леше почему-то это показалось необычайно важным. «Скажи, что есть, мамочка!»

— Нет, Алеша, я давно таких не встречала, — ответила мама и как-то погрустнела.

— Я недавно видела! — спасла положение Елена Николаевна. — Я видела такой аппаратик в трамвае! Старый вагончик, снимать не стали. А у дверей на выходе — такой пластмассовый коричневый карманчик для использованных билетов. Человек проехал сколько надо, вышел, а билетик в этот карманчик бросил.

— А другой тут же вошел и вытащил чужой билетик, если не дурак, — подсказал Василий.

— А вот и нет, не вытаскивали! — разволновалась бабушка. — Свои покупали! Продолжай, голубка, не слушай этих оболтусов, — кивнула она Иве.

Спасение доктора, поставившего неверный диагноз, вызвало у слушателей новые отклики.

— Если бы у нас все доктора, которые болезнь сразу не разглядели, в пропасть прыгали, лечить было бы некому! — решительно сказала тетя Люда. — Правильно, Лёшка, ты ему всё сказал! Молодчина! Сообразил ведь, какие слова подобрать. В такой момент не каждый с мыслями соберется и скажет то, что надо. Ох, представить жутко… Нет, воля ваша, а есть что-то в этих спрыгиваниях… что-то слабовольное! Пусть живет, пусть сам мучается, но других лечит! Ишь, жить они не могут! А жена, а ребенок?.. Нет уж, ты давай живи и о своей ошибке другим рассказывай! А то идут они к обрыву…

— Их совесть ведет, — сказала бабушка.

— Что же это за совесть такая странная? Перед умершей девочкой она есть, а перед живыми — нету? — возмутилась тетя Люда.

— Не совесть их ведет, а обыкновенная боль, — сказал дедушка.

— Да что вы перебиваете! Алеша, давай дальше, — попросила мама.

— Шпарь, Лёха! — сказал Володька.

Рассказ продолжался. Поступление Лёши в школу Нашгорода очень обрадовало взрослых.

— Молодец, умница, — гордилась мама. — Боря, ты только вдумайся: сам, по собственной воле, без всякого принуждения пошел в школу! Ведь его никто не заставлял! Мог бы отговориться незнакомой программой, психологическим состоянием, а он пошел тест сдавать!

— Да, Лёха, удивил… Совсем тебе там крышу снесло, — посочувствовал Володька.

— Алешенька, даже если это и сказка, то такая замечательная! — мама снова обняла сына.

Теперь погрустнела Елена Николаевна.

— В третий класс, говоришь? — задумчиво проговорила она. — А мог бы и вообще во второй пойти после нашей школы… Сейчас учителям дадут в нагрузку блоги вести, дневники электронные заполнять, которые всё равно никто из родителей не смотрит, вообще времени на уроки не останется… А какой смысл в этих дневниках?.. Если ученик рассказывает дома всё как есть, так он и без дневника рассказывает. А если врет и выкручивается, так и здесь выкрутится. Только поколение хакеров воспитаем…