Верный рыцарь, или Ужин в городе миллионеров - [10]

– Да. Несколько раз. На корпоративных вечеринках. Серьезный мужчина. По-моему, он шутит раз в году. Под Новый год. Ну, может быть, еще на Восьмое марта. На мой взгляд, он – типичный зануда. Но Олег его очень ценил и считал своей правой рукой. Они учились вместе и дружили еще со студенческой скамьи. Друганы – одним словом.

– Стало быть, у Дим Димыча был повод убрать твоего мужа, – веско сказал Ярослав. – Он теперь станет во главе клиники.

Я передернулась.

– По-моему, ты перегибаешь палку, – сухо сказала я, потушив окурок в блюдце. – Подозревать Дим Димыча – это уже слишком. Он и так получал неплохо. Клиника приносила хороший доход, и работники не бедствовали. Вряд ли Дим Димыч пошел бы на это ради лишних денег.

– Я обязан подозревать всех.

– Ничего ты не обязан, – разозлилась я. – Маешься дурью. Ну чем мы сейчас с тобой занимаемся?

– Ищем убийцу, – на полном серьезе сказал Ярослав.

– И поэтому ты записал заместителя моего мужа в главные подозреваемые?

– Может, ему срочно нужны были деньги? Долги, женщина…

– Женщина у Дим Димыча? – здесь я невольно расхохоталась. – Видел бы ты его жену – не стал бы говорить такое. Это железный колобок, а Дим Димыч ярый подкаблучник. Он и шагу ступить без нее не смеет. Она руководит им и командует, как заправский командир. Конь с яйцами – говорят про таких баб. А ты… женщина…

Я вспомнила, как мы встречали Новый год в ресторане. Было приглашено несколько сотрудников с женами, и супруга Дим Димыча пыталась стать центром внимания – маленькая женщина в крикливо-розовом платье, из которого чуть не вываливались ее груди, похожие на перезревшие дыни. Олег не выдержал и наклонился ко мне: «Не представляю, как они спят. Наверное, она лежит и командует им: а теперь возьми в рот сосок, положи руку в промежность, быстрее, быстрее, а то я не кончу. Ну и что-то в этом роде». Я с трудом удержалась, чтобы не прыснуть.

– Нет, – я потрясла головой. – Дим Димыч и женщина – это что-то немыслимое. Из ряда вон выходящее.

– Ладно, оставим святого Дим Димыча в покое. Если бы он слышал, какую осанну ты поешь его моральным качествам! – фыркнул Ярослав.

– Я просто пытаюсь тебе внушить, что это бред.

– Все бред, – согласился он. – И тем не менее твой муж… Прости, – бросил он.

– Ты прав… – тихо сказала я. – Что еще ты хочешь узнать?

– О других сотрудниках клиники твоего мужа. Как она, кстати, называется?

– «Вета-клиник». Еще я знаю секретаршу Танечку. Ей двадцать с небольшим лет. Она очень исполнительна и аккуратна. Олег ее хвалил. Она работает с самого основания клиники, то есть семь лет. Но она работала с Олегом еще раньше, в другом месте.

– Не густо.

– Я тебе сразу сказала, что знаю очень немного.

– Что ж! – Ярослав что-то написал на листе бумаги и обвел кружком. – Придется тебе побеседовать с Дим Димычем. И как можно скорее.

– Я уже так и поняла, – меланхолично откликнулась я. – Дай еще сигаретку.

Домой я возвращалась со странным чувством сожаления, горечи и странного волнения. Мне вдруг захотелось узнать, прав ли Ярослав. Это несчастный случай или… хладнокровное убийство. Я понимала, что Олега не вернешь. Понимала прекрасно, но сознание, что человек, разрушивший мою жизнь, спокойно гуляет по улицам, не отпускало меня. Оставалось одно – узнать правду. Какой бы она ни была.

Я сошла на трамвайной остановке и направилась к дому пешком. Нырнув под арку, я подумала, что, когда уезжала, не думала, что еще сюда вернусь. Человеческие планы – странная штука! Можно сколько угодно планировать, но стопроцентной гарантии тебе не даст никто. Даже ты сама…

Во дворе в песочнице копошились дети. Около подъезда сидела главная сплетница – баба Надя, которая при виде меня поджала губы.

– Здрасте-е, – нараспев сказала она. – Ездила куда, милая?

Я сухо кивнула:

– Да. По делам.

Она окинула меня пронзительным взглядом и ехидно поджала губы. Я в своем сильно декольтированном ярко-красном платье не слишком была похожа на бизнес-леди, разъезжающую «по делам». Но тут же этот главный осведомитель нашего двора сменила любопытную гримасу на сочувствующую.

– Горе-то какое пережила ты, Вероника! Это надо же – мужик ушел в расцвете сил. Хороший мужик был…

Я прибавила шаг. Еще не знаю, что было противнее: ее насмешливая ухмылка или фальшивые сочувствия.

Наши дворовые сплетники вызывали у меня чувство глубочайшего омерзения. У многих из них есть дети, внуки.

Занялись бы чем-то путным! Так нет, сидят во дворе и всем кости моют…

Я не стала останавливаться у почтового ящика – в другой раз… – и подошла к лифту. Поднявшись на свой этаж, я немного задержала дыхание. Ну вот… я и дома… Я позвонила соседке и взяла у нее ключи.

Разумеется, в моей квартире все было по-старому. Оно и понятно. Я покинула ее день назад, и вряд ли что-то в ней могло измениться. И все же… что-то было не так. Я обошла комнаты и, войдя на кухню, опустилась на табурет. Из крана капала вода. Надо в ближайшее время вызвать сантехника, мелькнуло в голове.

Я включила электрический чайник и задумалась. Мне предстояло много дел на этой неделе. И прежде всего наведаться в клинику и поговорить с Дим Димычем.

И вдруг я поняла. Изменилась я сама. Из женщины, готовой сделать самый страшный и последний шаг в своей жизни, женщины, находящейся на краю отчаяния, я превратилась в человека, которому позарез нужна правда. И который готов пойти на все, чтобы ее узнать. Ну что ж! Это неплохое начало новой жизни.