— Джереми, ну, скоро ты там?
— Сейчас, господин Марун. Парнишка тут ищет кое-что…
— Ищет? — возмутился Габриэль. — Какого… Некогда ерундой заниматься!
Джереми вышел из дальней комнаты, ведя за собой мальчика. Тот сжимал в руке какой-то предмет, завернутый в блеклую голубоватую ткань.
— Это не ерунда, — тихо сказал мальчик, крепче прижав к себе сверток. — Это мой псалтырь. Мне… мне мама его подарила… Перед смертью.
Последние слова он произнёс уже чуть слышно и шмыгнул носом.
— Ага, — только и смог сказать Габриэль. — Ну, что ж, нашел — и славно. А теперь пошли…
— А как же мы?! — закричал наконец-то оторвавшийся от экрана Матиас. — Это же корабль Церкви! На нем люди епископата! Они пришли за нами!
— Вот вы с ними и разбирайтесь, — рявкнула Стефания.
— Спасите их, — сказал вдруг мальчик.
— Да ты что? — вскинул брови Джереми. — Они же тебя мучили!
Он оттянул широкие рукава рясы мальчика, обнажив худенькие руки, сплошь покрытые синяками.
— Надо уметь прощать, — так же тихо сказал мальчик. — Меня этому мама учила…
— Проклятье! — скрипнул зубами Габриэль. — Ладно, берем этих клоунов и уходим…
— Не так быстро, — послышался голос со стороны двери.
— Вот и все, — тихо сказала Стефания.
Габриэль повернулся. Возле входа в жилой блок стоял человек в странного вида комбинезоне, отливающем серебром. Мимо него скользили, проникая в комнату, бойцы в столь же странных комбинезонах и глухих шлемах, сжимавшие в руках непривычного вида оружие. Двигались они как-то необычно — движения были плавными и одновременно резкими, словно у насекомых.
Незнакомец коснулся шейного кольца комбинезона, и шлем раскрылся, стянувшись в валик — это оказался брат-меченосец Константин, тот самый, что совсем недавно вещал с экрана.
— Все в сборе, — удовлетворенно сказал он, оглядев до сих пор не пришедшего в себя Хорхе и застывшего как соляной столп Матиаса. Его взгляд остановился на Марке.
— Слава Создателю, ты жив, — улыбнулся незнакомец.
— Дядя Константин! — радостно сказал мальчик и шагнул к нему.
Джереми хотел было удержать мальчика, но, повинуясь поданному Габриэлем знаку, выпустил его ладошку из своей руки.
И тут мальчика как прорвало:
— Вы пришли! — частил он, обхватив «дядю» за пояс, и упершись лицом ему в бок. — Мне было так плохо здесь! Я думал, что скоро не выдержу…
Плечи его задрожали от рыданий.
— Ну, теперь все в порядке, малыш, — сказал Константин, похлопав мальчика по плечу. — Теперь тебе больше нечего бояться.
— Вы заберете его с собой? — спросила Стефания.
Брат-меченосец перевел на нее взгляд.
— Конечно. И не только его, этих, — он указал рукой на Хорхе и Матиаса, — тоже. Впрочем, какое это имеет значение?
Он потрепал мальчика по плечу.
— Давай, Марк, поторапливайся. Мы не можем торчать тут долго…
— И мальчик будет делать то же самое, что заставляли его делать эти двое? — снова заговорила Стефания. Джереми сжал ее ладонь, чтобы она не наговорила лишнего, но женщина не обратила на него внимания.
Габриэль с удивлением отметил, что Константин при этих её словах вздрогнул, а на лице его промелькнула странная гримаса, больше всего похожая на то выражение, которое появляется, когда людям напоминают о чем-то неприятном.
«А похоже, брату-меченосцу такая идея не слишком-то по душе. Да и мальчишка тоже не в восторге…»
Мальчик и в самом деле отступил на шаг от Константина и поднял на него заплаканные глаза.
— Дядя Константин… это правда?
Мужчина судорожно вздохнул.
— Не стану тебе врать, Марк… Да, это так. Иерархи решили не закрывать проект.
Мальчик отступил еще на шаг, крепче прижимая к груди подаренный матерью псалтирь.
— Но… но я не хочу!
— Марк…
— Нет! Пожалуйста, не надо! Все, что угодно, но только не это!
— Послушай, Марк… — Константин присел перед ребенком на корточки. — Ты уже взрослый. И знаешь, что не все бывает так, как нам того хочется. Поверь, я вовсе не хочу, чтобы ты делал то… то, что должен, но…
— Так не возвращайте мальчика, — ровным голосом сказал Габриэль.
Брат-меченосец осекся на полуслове. Потом поднялся и повернулся в сторону Маруна.
— По всей видимости, вы и есть Габриэль Марун? Что ж, не могу не признать, что ваш побег из тюрьмы был задуман прекрасно. И наших людей на Касторе вам, в конечном итоге, все же удалось переиграть. Но когда вы говорите, чтобы я не возвращал мальчика — что вы имеете в виду?
Осторожно, словно ступая по тонкому льду, Марун заговорил:
— Не возвращайте — и все. Привезите обратно двоих беглецов и скажите, что мальчика не удалось обнаружить. А насчет ваших бойцов — они-то уж точно ничего не расскажут. Это же роботы, я правильно понимаю?
Константин усмехнулся.
— Правильно. Хотя странно — как вы догадались? Ведь здесь, в Зоне, да и вообще нигде в человеческом космосе, боевых андроидов нет. А на «Джафкииле» я единственный человек, наша операция — тайна для всех, кроме высших иерархов. Лишний раз убеждаюсь, что вы очень неглупый человек. Но идея ваша — все равно дурацкая. Да, мне не хочется отдавать мальчика в лапы братьев-ученых, но я и не такой идиот, чтобы лгать епископату. Ведь эти двое, — он сделал жест в сторону Хорхе и Матиаса, — сразу же расскажут инквизиторам о том, что я отпустил мальчика.
