Вернуть ее домой - [2]

Хокинс сел напротив него. Он выглядел примерно на полтинник, наверняка был лет на десять старше Билла. Волосы, цветом напоминающие смешанную с перцем соль, были взъерошены, как будто он только что вошел в помещение с сильного ветра. Он был в легкой куртке, без галстука, его седые волосы на груди тянулись вверх из-под расстегнутой на шее рубашки, как лапки пауков.

Билл старался, чтобы его голос звучал ровно, он не хотел кричать и ругать государственного служащего, сидящего перед ним.

— Объясните мне, что происходит, детектив. Скажите мне, когда я наконец смогу увидеть Саммер. Я хочу ее увидеть.

Комната была ему знакома до боли. Черт, возможно, это была та самая, в которой он сидел, когда умерла Джулия. Он боялся, что узнает от детектива Хокинса ужасные новости.

— Саммер жива, но она серьезно пострадала. Ее состояние удалось стабилизировать, теперь ее переводят в палату интенсивной терапии. Вы можете увидеть ее уже сейчас, как только ее там устроят.

— Что с ней произошло? Как она была ранена? Подождите минутку… Где она была все это время, черт возьми? Ее не было почти два дня. Где? Скажите мне хоть что-нибудь.

— Они были найдены в парке Данлэп. — Хокинс говорил с кентуккским акцентом, успокаивающим тоном, его слова лились, словно ласковый поток. Билл же пытался воспринять ту ужасную информацию, которую озвучивал сладкий голос его осведомителя. — Сегодня утром мы получили анонимный звонок. Не на 9-1-1, а на общую линию. Звонящий сообщил ответившему офицеру, что в Данлэп-парке мы найдем двух девочек.

— Парк Данлэп? — Билл опустил взгляд и снова увидел цветы. Тут же поднял голову.

— Саммер бывала там? — спросил Хокинс.

— Нет, — сказал Билл, прежде чем вопрос прозвучал до конца. — Я говорил ей, что надо держаться подальше от этого парка. Вы знаете, что это за место.

— Я знаю.

Восемь лет назад, как раз когда Билл и Джулия переехали в город в связи с переменой места работы Билла, этот парк был печально известен как постоянное место гей-тусовок. Учитель математики из Джейксвилл-Хай, смиренный мужчина, имеющий жену и двух детей, был арестован в парковой уборной после того, как подкатил к полицейскому под прикрытием. Всего несколькими годами ранее городской советник из Джейксвилл-Хай был пойман там во время занятия сексом с окружным аудитором, женщиной, которая не являлась его женой.

— Еще в последние дни, как я слышал, там находили дилеров. Даже героиновых, — сказал Билл. — Это так?

— Да. Были проблемы с этим? А еще бездомные, люди, живущие в палатках и других временных убежищах. Я не скажу, что они несут ответственность за все совершенные там преступления, но они также могли быть причастны к инциденту.

— Проблемы? Нет, я говорил Саммер, чтобы она никогда не ходила туда. Никогда.

Билл подался вперед, не вставая со своего неудобного кресла, сдвинулся на самый его край и чуть не соскользнул на пол. Он почувствовал, что теряет контроль над собой, что гнев уже рвется наружу, почувствовал себя почти как тот, другой человек, который жил внутри него и появлялся в ситуациях, подобных этой.

— Вы знаете, от кого поступил звонок?

— Мы не знаем, кто именно звонил. Это был человек, говорящий очень низким голосом, возможно, была задействована голосовая маскировка. Звонок был слишком коротким, чтобы мы успели отследить его, и мы не записываем звонки, которые поступают на эту линию. Но наводка оказалась точной, поэтому мы намерены сделать все возможное, чтобы узнать, кто это был.

— Вы не сказали мне, что с ней случилось. Каковы ее травмы? Подождите, мы сейчас говорим о… Неужели кто-то…

— Ее проверили, в том числе и на сексуальное насилие. Нет никаких очевидных признаков сексуальной травмы, но одежда в некоторых местах была разорвана, когда ее нашли. Нам повезло, что сегодня температура выше нуля, холод мог бы быть большой проблемой. Возможно, она провела в парке несколько часов.

Билл сцепил руки и опустил голову. Он хотел закрыть глаза и как-то изменить эту ситуацию. Он понял, что, как и множество людей, сидя в такой комнате, больше всего желает, чтобы с ним ничего подобного не произошло.

— Проблема в том, что Саммер была жестоко избита. У нее множественные ушибы головы и туловища. И много отеков. Они делают рентгеновские снимки и МРТ сканирование, чтобы узнать, насколько все плохо внутри. Ее травмы довольно серьезные, вам нужно быть сильным и понимать, что ей может понадобиться операция и, возможно, длительная реабилитация. Тот, кто сделал это, хотел причинить ей боль, и ему это удалось. Это крайне плохо.

— Я просто хочу ее увидеть. Не хочу, чтобы она лежала где-то одна, да еще и проходила через все это в одиночестве. Вы можете сделать это для меня? Пожалуйста!

Хокинс сказал:

— Конечно. Я просто хотел, чтобы вы, прежде чем ее увидите, понимали ситуацию.

— Она моя дочь, — сказал Билл. — Я могу справиться со всем, что с ней связано.

Он надеялся, что сможет. Он должен был сделать это один.

Оба мужчины встали. Хокинс был выше Билла, широкоплечий и крепкий, но с мягкими манерами, которые эффектно контрастировали с его сканирующими собеседника серо-голубыми глазами. Билл невольно задался вопросом: а не дала ли полиция дело Саммер именно Хокинсу лишь по той причине, что успокаивающий тон и внушительные габариты детектива каким-то образом умиротворят Билла или вселят в него чувство защищенности?