Вернись, любовь - [19]

– Все. – Медленно снимая шляпу с вуалью, она посмотрела на него так, как будто все давно и хорошо обдумала. Теперь в ее взгляде на него было нечто решительное и пугающее.

– Что это значит?

– Это значит, что в понедельник я возвращаюсь на работу. Я буду работать по несколько часов ежедневно. С девяти до часа или до двух. Сколько потребуется.

– Ты шутишь?

– Вовсе нет.

– Изабелла, это невозможно. – Он был поражен.

– Я смогу, и я это сделаю. Кто же, по-твоему, будет теперь заниматься нашим делом – теперь, когда... его больше нет? – Она на мгновение запнулась, произнося эти слова.

Бернардо взял себя в руки, как только услышал их.

– Я думал, что мог бы сам заняться этим. – На миг в его голосе промелькнула обида и напряженность.

Она отвернулась, но затем вновь посмотрела на него.

– Ты мог бы. Но я не могу так поступить. Я не могу сидеть здесь и отречься от всего. Я не могу бросить то, что мы делали вместе с Амадео, предать то, что он создал, то, что мы любили и чего добились вместе. Теперь его нет, Бернардо. Я обязана сделать это ради него. И ради Алессандро. Когда-нибудь наше дело перейдет к нему. Тебе и мне придется научить его тому, что ему необходимо знать. Тебе и мне. Нам обоим. Я не могу сделать это сидя здесь. Если бы я поступила так, то потом я могла бы только рассказывать ему, как все было двадцать лет назад, «когда твой папа был жив». Я обязана сделать для него нечто большее, и не только для него, но и для Амадео, для тебя и себя самой. Я возвращаюсь в понедельник.

– Я не говорю, что ты не должна возвращаться. Я только хотел сказать, что это слишком рано. – Бернардо старался, чтобы его слова прозвучали мягко, но он не был Амадео. Он не мог вести себя с ней так мягко, как это делал тот.

Но на сей раз она только покачала головой, и на глаза у нее навернулись слезы.

– Нет, Бернардо... не слишком рано. Скорее... слишком... слишком поздно. – Он взял ее за руку и подождал, пока она не взяла себя в руки. – Что бы я делала здесь? Бродила по дому? Открывала его шкафы? Сидела в саду? Ждала в своем будуаре? Кого? Человека... – она невольно всхлипнула, хотя и сидела спокойно, высоко подняв голову, – мужчину... которого я любила... и который больше никогда... не вернется... домой. Я должна... вернуться на работу. Там я найду его. Я буду встречать его каждый день во множестве самых разных вещей. В том, что больше всего имеет значение. Я просто... должна. И все. Даже Алессандро понимает это. Я сказала ему об этом утром, и он все прекрасно понял. – Она произнесла это с гордостью, ведь у нее был такой хороший мальчик.

– В таком случае ты делаешь его таким же безумным, как и сама. – Но Бернардо сказал это по доброте душевной, и Изабелла только улыбнулась.

– Могу я сделать его таким же безумным, как я сама, Бернардо. И таким же прекрасным, каким был его отец. Могу я сделать его таким чудесным. – Сказав это, она встала, и он в первый раз за эти дни увидел у нее настоящую улыбку и слабый отблеск того, что искрилось в ее глазах всего несколько дней назад, совсем недавно. – Теперь мне надо побыть одной. Немножко.

– Когда я увижу тебя? – Он встал, наблюдая за ней. Изабелла все еще была там. Пусть спящая, ждущая, но она вновь оживет. Теперь он был уверен в этом. В ней было слишком много жизни, чтобы не воскреснуть.

– Конечно, ты увидишь меня в понедельник утром. В моем кабинете.

Он молча посмотрел на нее и ушел. Ему было о чем подумать.

Глава 5

Изабелла ди Сан-Грегорио действительно появилась в офисе в понедельник утром. Потом она приходила туда каждый день, находясь там с девяти до двух и внушая трепет, ужас, восхищение и уважение. Она сочетала в себе все: огонь и сталь, душу и силу воли. Амадео всегда знал это. Теперь она взяла на себя его заботы, так же как и свои, и тысячу прочих. По вечерам дома в своей комнате она долго работала с бумагами, после того как Алессандро ложился спать. Теперь в жизни Изабеллы было только два интереса: работа и ребенок. И больше ее почти ничего не интересовало.

Она была напряженной, уставшей, печальной, но делала все, что пообещала. Приняв все меры предосторожности, она снова отправила Алессандро в школу с охранником. Она учила сына быть гордым, смелым и ничего не бояться. Она учила его всему, что было присуще ей, и все же умудрялась дать ему нечто большее: терпение и любовь. Утрата Амадео отняла у них почти все, но сблизила и сделала их друзьями.

Труднее всех пришлось Бернардо. Именно он принял на себя ее печали, тревоги и усталость. Ему казалось, что он делает очень мало, и он работал еще усерднее, дольше, больше. Но все же Изабелла старалась стать основой, центром, сердцем и душой дома мод «Сан-Грегорио». Ему же оставалась самая тяжелая и нудная работа. И горечь. И раздражение, которое проявлялось при каждой их встрече. Сражения стали постоянными, но теперь не было Амадео, чтобы усмирять их. Изабелла хотела одновременно быть и собой, и Амадео, но ей не с кем было поделиться своими мыслями и проблемами, как она это делала раньше с мужем. Она продолжала командовать, и это создавало еще большее напряжение, чем когда-либо. Но по крайней мере дело не пострадало после ухода из жизни Амадео. Спустя месяц положение компании стабилизировалось, а через два месяца стало даже лучше, чем год назад. Не изменились только взаимоотношения между Бернардо и Изабеллой и ее внешний вид.