Вернись, любовь! - [8]

— Сообщи заранее, когда соберешься уезжать, — ядовито произнесла Валери, — без тебя на свадьбе будет куда спокойнее.

— Перестань, — ласково упрекнул ее Арнольд, обнимая Валери за плечи. — Он ведь известный шутник. Не обижайся.

— Не понимаю, как ты решился сделать мне предложение, зная, в какую семейку попадешь! — фыркнула Валери. — Я бы на твоем месте убежала куда глаза глядят.

— Я же знаю, что на самом деле вы все друг друга обожаете. И не можете жить без взаимных подколок.

— О чем вы там шепчетесь? — спросил Росс, уплетая блинчики с абрикосовым джемом. — Валери, надеюсь, ты не уговариваешь своего жениха поступить так же, как наши родители.

— О чем ты? — спросил Арнольд удивленно.

— Мама сбежала с отцом с собственной свадьбы, оставив родственников в полном недоумении, — пояснила Валери.

— Что-то я не совсем понимаю.

— Рене мечтала о тихом празднике, — пояснил Эдвард. — А их предки настояли на пышном торжестве. Вот мама и взбунтовалась. Подговорила отца сбежать, и он, разумеется, согласился. Пока гости ждали их в одном месте, они стояли у алтаря в другом. А потом сразу же уехали в свадебное путешествие по Европе, хотя должны были отправиться к тетушке в Атланту.

— Валери, но ты-то ведь не против традиционной свадьбы? — спросил Арнольд, и в его глазах мелькнуло беспокойство.

— Я всегда мечтала о белоснежном платье, куче гостей и пивных банках, привязанных к свадебному кортежу. — Валери широко улыбнулась, надеясь, что никто не заметил фальши, прозвучавшей в ее голосе.

Арнольд ласково чмокнул Валери в щеку.

— Превосходно! Я знал, что все твои эксцентричные выходки — не что иное, как способ выразить свое недовольство тиранией братьев. А на самом деле ты нежный цветок, хрупкая женщина, которая желает обрести счастье в тихой семейной гавани.

— Вот еще! — усмехнулся Эдвард. — Цветок, как же! Да она…

Он замолчал, потому что Джаспер двинул его в бок локтем. К счастью, Арнольд в это время смотрел на Валери. А вот она едва сдержала смех. Разумеется, братья стремились как можно скорее от нее избавиться. Они-то как раз прекрасно знали, что их сестра никогда не будет паинькой. За двадцать четыре года жизни Валери доставила им немало хлопот. Эксцентричность была у нее в крови. Росс даже как-то показал ей несколько седых волос на своей голове и заявил, что именно Валери виновата в том, что он рано поседел.

Братья рассчитывали, что Валери, выйдя замуж за такого спокойного, уверенного в себе человека, как Арнольд, остепенится и наконец повзрослеет. Они искренне желали ей счастья. И так же искренне хотели, чтобы она осталась прежней, но стала более спокойной.

После завтрака Валери, убрав со стола, уселась в кресло у камина и прислушалась к разговору мужчин. Речь шла, естественно, о политике. Как же скучно! Вот бы сейчас выбраться на улицу, поиграть в снежки или устроить конкурс на самую нелепую ледовую фигуру… Однако подбить на это можно только Эдварда. Тот все еще оставался в душе ребенком, и Валери лишь с ним могла быть самой собой. С остальными приходилось делать вид, что она серьезная женщина, а не подросток.

Ненадолго она задремала. Сначала ей приснился огромный средневековый замок, шпили которого уходили в темное грозовое небо, потом Рене, собирающаяся выйти во двор, чтобы помочь сыновьям разгрести снег. И, когда Валери уже начала просыпаться, перед ее глазами вдруг появилось до боли знакомое лицо. Темные, небрежно причесанные волосы, волевой подбородок, прямой нос, карие с золотистыми крапинками глаза, улыбающийся рот… Она почти наяву услышала мягкий лукавый смех, который когда-то приводил ее в трепет.

Брюнет был полупрозрачным — греза, которая вот-вот растает. Он повернулся к Валери и криво усмехнулся.

— Ты ничуть не изменилась, — сказал призрак и… исчез.

Она проснулась, ворвавшись в реальность так резко, что пришлось несколько раз вдохнуть-выдохнуть, чтобы нормализовалось дыхание, Валери словно ударили в солнечное сплетение. Камин все так же ярко пылал, за окном выл ветер, братья и Арнольд отчаянно спорили, как и несколько минут назад. Однако для Валери все изменилось. Она только что видела прямо перед собой человека, которого пыталась забыть почти пять лет. И искренне считала, что преуспела в этом. Сколько же она не думала о нем? Целую вечность! И вот оказалось, что Валери до сих пор помнит каждую черточку его лица. Невероятно…

С чего бы вдруг он мне пригрезился? Она крепко вцепилась в подлокотники кресла. Право слово, это смешно… Прочь из моей головы, Коул!

Его имя разбудило в ней позабытые чувства. Поток воспоминаний хлынул на Валери, заставив ее сердце биться в два раза чаще.

Любила ли она кого-нибудь так же сильно, как Коула? Любила ли она вообще кого-нибудь после него?

А как же Арнольд? — спросила она себя. Ты ведь его любишь? Или тебе просто приходится заставлять себя хоть что-то к нему почувствовать. Однако Коул остался в далеком прошлом. Так какой смысл мучить себя, вспоминать о нем, сравнивать его с Арнольдом? Нужно продолжать жить. Не эти ли слова она повторяла пять лет назад целыми сутками?

— Все в порядке? — Арнольд опустился перед ней на корточки и заглянул в глаза. — Вид у тебя… ошарашенный.