Вернись до заката - [3]

— Не нужно мне никакого кофе…

Старые обиды давали о себе знать. Вставая, Патриция нарочно постаралась обойтись без помощи Густава, хотя он тут же предложил ей свою руку. Она отряхнула юбку, негодующе взглянув на него, осыпав снопом зеленых искр. Пусть не думает, что его внезапное появление обрадовало ее. Почему он считает себя вправе вмешиваться в ее жизнь? И это после долгих лет разлуки! Не может же он надеяться, что появится здесь спустя пять лет, как ни в чем не бывало, и все между ними опять пойдет по-прежнему!

Патриция спохватилась и одернула себя. Я просто дурочка, грустно подумала она. Зачем ему все это? Если бы он хотел вернуться к ней, он бы сделал это давным-давно. Еще до того, как она построила непреодолимую преграду вокруг своего сердца, пытаясь хоть таким образом облегчить свою обиду и разочарование.

— Береги вас Господь! — прошептала пожилая дама, одаривая их лучезарной улыбкой, и поторопилась по своим делам.

Патриция облизала пересохшие губы и краем глаза посмотрела на Густава. Он возвышался нал нею — высокий, широкоплечий, атлетически сложенный, самоуверенный, — вновь заставляя ее чувствовать себя всего лишь слабой женщиной.

Густав изменил прическу, теперь у него была короткая стрижка, но от этого он не стал выглядеть менее сексуальным. Патриции неудержимо захотелось протянуть руку и запустить пальцы в его густые черные волосы…

Маленькая струйка пота начала свой неприятный путь вниз по спине.

— Что ты здесь делаешь? — чужим голосом спросила Патриция.

Ей было трудно оставаться невосприимчивой к обаянию этого человека, как она ни старалась.

На щеке Густава появилась ироничная ямочка.

— Тебя ищу, что я еще могу здесь делать?

И он застегнул пиджак… чрезвычайно дорогой клубный пиджак.

Густав смотрел, как она с демонстративным отвращением ест бутерброд. Прежде чем Патриция приступила к еде, она не преминула заявить во всеуслышанье, что делает это только под давлением сложившихся обстоятельств, а вовсе не потому, что ей этого хочется.

Она осталась такой же упрямой, как и прежде. Такой же упрямой и красивой. Она была просто потрясающе привлекательной. Краски постепенно возвращались к ней, и она опять блистала своим замечательным цветом лица. Зеленые глаза сияли как отборные изумруды, но при этом выражали негодование и недовольство. Длинные, вьющиеся рыжеватые волосы каскадом падали на плечи… Он уже в который раз удивился: и как ей удается всегда быть такой красивой, совсем не затрачивая времени, денег и сил на косметику и изощренные прически?

Он скучал по ней, только сейчас он понял это. Под ложечкой у него засосало, душа наполнялась неприятным предчувствием и удивлением. Ведь он пришел сюда с ясной целью — сказать ей то, что он так давно собирался, и уйти, чтобы больше никогда с ней не встречаться. Так отчего же он опять стал сомневаться в правильности своего выбора?

— Моей тете не стоило говорить тебе, куда я направилась, — недовольно проговорила Патриция, надув прелестные губки. — Но все равно странно, что ты нашел меня. Ведь Оттава — такой большой город…

— Ты всегда первым делом отправлялась в этот музей. Я еще не забыл, как ты любила рассматривать старинные костюмы.

Патриция вспомнила, как она когда-то пыталась вытащить с собой и Густава, обещая, что пойдет с ним на его скучнейшие деловые встречи, если он хоть раз с пониманием отнесется к ее любимому занятию. Увы…

Она с трудом проглотила еще один кусочек бутерброда, совсем не ощущая его вкуса. Нежнейшая паста из тунца и майонеза напоминала ей сено. Желудок сводило судорогами, он отказывался принимать пищу. И все это по одной простой причине — потому что Густав, мужчина, которому она подарила свое сердце много лет назад, сидел напротив нее, как будто он и не исчезал из ее жизни.

В его лице не было ни теплоты, ни участия, ни тени улыбки. Он казался совершенно отстраненным от окружающего мира, погруженным в себя, напоминая одну из тех прекрасных скульптур, которые были выставлены в залах музея, Она вспомнила, что именно таким Густав был в те последние полгода, что они были вместе, в те самые одинокие и трудные полгода в ее жизни. Они едва разговаривали между собой и пытались найти утешение и прибежище вне стен дома. Густав все время пропадал на работе, она — в танцевальном зале.

— У тебя наверняка был серьезный повод искать со мной встречи, иначе бы ты не стал тратить на это столько усилий, — постаралась быть рациональной Патриция. — Можешь приступать к делу прямо сейчас. Что тебе нужно?

У нее вовсе не было желания создавать у него ложное впечатление, что она все еще нуждается в нем. Появление Густава всколыхнуло в ее сердце столько тщательно спрятанных эмоций, что она боялась, что он легко поймет все по ее лицу. Любовь, ненависть, страх, горечь утраты, сожаление, разочарование — она пыталась похоронить все эти чувства в своем сердце и даже сама поверила в то, что ей это удалось. Но когда он так неожиданно предстал перед ней, Патриция поняла, что все ее надежды на полное излечение от этой напрасной любви тщетны.

— Что мне нужно? — По лицу Густава пробежала тень, как будто ему было неловко говорить о чем-то.