Верни мне мой 2007-й - [19]

– Здравствуйте, это я по телефону с вами говорила, – она держалась подчеркнуто вежливо. – Сама вот только с работы пришла. Проходите, пожалуйста.

Она жестом пригласила на кухню. В квартире, по-видимому, давно не делали ремонт. Вернее, не обновляли интерьер. Мебель – шкафы, кухонный гарнитур, стулья – вся была из восьмидесятых-девяностых. С другой стороны, везде царил полный порядок, всё лежало очень аккуратно и на своих местах. «Скорее всего, жилье съемное», – подумал я.

– Так, ну, вроде бы всё основное по телефону обсудили… – начала женщина. – Наташа вас рекомендовала как большого специалиста.

Я поспешил несколько урезонить ожидания от моего преподавательского таланта:

– Наверное, это слишком смелая характеристика. Просто я неплохо говорю по-английски…

– Это то, что надо! Ане нужно именно разговорный подтянуть. С грамматикой у нее всё хорошо. Вы можете вообще только на английском говорить, прямо с самого начала. Идите в маленькую комнату, она там, познакомьтесь.

Я миновал небольшой коридор-прихожую и постучал в закрытую дверь. Ответа не последовало, я постучал еще раз. Безрезультатно.

– Наверное, музыку слушает, – раздался с кухни голос мамы. – Попробуйте еще раз, громче.

Именно в этот момент дверь открылась. Передо мной стояла девочка лет четырнадцати в красном спортивном костюме с российской символикой от Bosco. Ростом на голову ниже меня, она выглядела очень грациозно, спортивно. Распущенные светлые волосы и зеленые глаза. Эффектная внешность.

– Hi![8] – я поздоровался и представился на английском.

Она немного скованно отошла в сторону, пропуская меня в комнату, и сказала по-русски:

– Мы так прям сразу и будем на инглише?

Я присел на диван и ответил:

– Yep[9].

Девочка закрыла дверь и пожала плечами:

– O’kay. I’m Anny. Or Anya. As you like it[10].

– Nice to meet you[11].

Дальше мы общались на иностранном.

– Итак, Аня, я здесь, чтобы по просьбе твоей мамы помочь тебе свободнее говорить по-английски.

Девочка села за компьютерный стол и развернулась ко мне в пол-оборота.

– Хорошо. Как будем заниматься? По учебнику?

– Нет, просто общаться. Вот так, как сейчас. Только разговоры, никаких скучных книжек.

Аня заметно преобразилась, услышав об отсутствии атрибутов классического образовательного процесса.

– Круто! Я готова. С чего начнем?

– Сколько тебе лет и в каком классе учишься?

– Пятнадцать. В десятом. А ты в университете?

– Да, я студент.

К моему удивлению, Аня говорила вполне неплохо. Паузы между словами делала редко и небольшие. Произношение тоже было в порядке. Я спросил:

– У тебя есть трудности с английским? Ты очень хорошо говоришь.

– Нет. Просто нужно практиковать перед экзаменом в другую школу. И еще у меня игры через год. Там тоже общаться придется.

– Игры?

– Олимпийские, в Пекине.

Я на несколько мгновений растерялся, так как прежде не общался со спортсменами олимпийского уровня. Аня это заметила и задала вопрос:

– Спортом не интересуешься?

– Смотрю только крупные соревнования. Футбол, бывает, с друзьями. А ты каким занимаешься?

– Спортивной гимнастикой.

– И как часто девочки твоего возраста получают шанс выступить на Олимпиаде?

– Ну, вообще, в нашем виде спорта в основном такие и выступают. У нас в сборной и по тринадцать лет девчонки есть.

– Ого.

– Да, к двадцати годам связки деревенеют, менее пластичной становишься. Риск ошибок возрастает.

Аня с большим интересом рассказывала о своих увлечениях: о гимнастике, рисовании, любви к лошадям. Спустя какое-то время она спросила:

– Ты учишься на переводчика?

– Нет, это хобби. Моя специальность – автоматизация производства.

– А о чем это?

Я усмехнулся:

– Думаю, тебе будет скучно. Давай как-нибудь в следующий раз расскажу в подробностях. Если замучает бессонница – сразу спрашивай меня об этом. Крепкий сон гарантирую.

Она засмеялась.

– А английский откуда?

– Смотрел фильмы, слушал музыку, читал тексты песен. Так и выучил.

Вскоре в комнату зашла мама, поблагодарила меня за урок и обратилась к дочке:

– Ань, давай на тренировку отвезу, если уж всё равно дома оказалась в такое время.

Та посмотрела на часы в углу компьютерного экрана и в спешке поднялась со стула, прощаясь со мной всё так же на иностранном языке:

– Спасибо за это занятие, время прошло незаметно. Сейчас мне пора на гимнастику. До следующего раза, пока!

Я также поднялся с дивана и ответил:

– Не за что. Увидимся.

Каждый вторник в четыре часа дня и каждую пятницу в два – сразу после учебы – я приходил, чтобы поболтать. Аня рассказывала, как занималась гимнастикой с раннего детства и была самым перспективным ребенком в своей секции. До двенадцати лет они с мамой и сестрой жили в Хабаровске. Затем тренеры, заметив у девочки серьезные спортивные амбиции, посоветовали переезжать в Москву – Аня к тому времени переросла уровень любого из местных спортклубов. Мать пожертвовала неплохим карьерным положением – она работала заместителем главы городской администрации – и увезла дочерей в столицу.

– Довольно долго мы жили у родственников, пока мама не нашла нормальную работу. Потом сняли вот эту квартиру. Не Рублевка, конечно, – девушка иронично улыбнулась, – но зато отдельно. Не семь человек в трешке.