Veritas - [5]

Холода, а вместе с ними и голод закончились, но горести просто не желали оставлять нас. Спустя два года мои дочери все еще ждали.

Меня охватывала ярость, когда я видел, как точеное личико старшей внезапно принимало отсутствующий и печальный вид, хотя она ничего не говорила (ей было уже двадцать пять!). Однако гнев мой был направлен не на слепую и безжалостную судьбу. Я слишком хорошо знал, кто виноват в нашем несчастье: не холод и не голод, поразивший всю Европу. О нет. То был аббат Мелани.

Хитрый интриган, ловкий шпион, человек, совершивший сотни обманов; знаменосец лжи, пророк подлости, оракул обмана и подлога: все это и многое другое сочетал в себе аббат Мелани, известный певец давно прошедших времен, но в первую очередь – шпион.

Одиннадцать лет назад он подло воспользовался мной и даже поставил на карту мою жизнь, и все за обещание обеспечить приданое моим дочерям.

– Не только деньги: дома. Собственность. Земельные участки. Я дам твоим дочерям приданое. И когда я говорю это, я не преувеличиваю, – так он опутывал меня сетями. Эти слова неизгладимо отпечатались в моей памяти, словно на обнаженной плоти.

Он говорил мне, что владеет несколькими поместьями в Тосканском герцогстве: все исключительно ценные имения с отличными доходами, пояснял он, и даже написал письменное обязательство, в котором обещал собрать для моих дочерей приданое – либо из «более чем приличных имений», либо из доходов с них – и которое было составлено в присутствии нотариуса города Рима. Но он никогда не водил меня к этому нотариусу.

Получив мои услуги, он в полнейшей тайне вернулся в Париж, а я бегал от нотариуса к нотариусу, от адвоката к адвокату в поисках того, кто мог бы дать мне хоть небольшую надежду. Однако это ни к чему не привело. Мне нужно было затевать против него очень дорогостоящий процесс во Франции. Короче говоря, бумага с его обещаниями ничего не стоила.

И сейчас он наслаждался своим богатством, в то время как я отчаянно пытался вытащить себя и свою семью из цепких пут нищеты.

А теперь, смотри-ка, я неожиданно получил извещение от римского нотариуса. Ему якобы его коллега из Вены поручил найти меня и передать мне подписанную аббатом Атто Мелани дарственную.

О чем в точности идет речь, для меня, честно говоря, было загадкой. Причитающееся мне нечто, по мнению нотариуса, очень ценное («земельный участок или дом», предположил он), было описано сокращениями и цифрами, которые, возможно, указывали на венский реестр, однако же были мне совершенно непонятны. Кроме того, аббат Мелани учредил на мое имя в учетном банке неограниченный заем, чтобы я мог пуститься в путь безо всяких проблем и тревог.

Со своей стороны я должен был лишь появиться по определенному адресу в императорской столице, где я все узнаю и получу то, что мне причитается.

Должен признаться, я был несколько разочарован, поскольку речь шла не о дарении в великом герцогстве Тоскана, как в свое время обещал мне аббат, а о чем-то гораздо более отдаленном, находящемся аж по ту сторону Альп.

Однако в той нужде, в которой мы жили, даже это означало манну небесную. Кто смог бы отказаться?

Вена: Столица и резиденция Императора Февраль 1711 года

Над заснеженной голой мостовой большой площади перед городской стеной громко грохотали барабаны. Их мощный рокот соединялся с серебристыми причудливыми мелодиями праздничных труб, поперечных флейт и духовых рожков. Военный марш усиливало эхо, отражавшееся от циклопических стен между укреплениями, кронверками, передовыми укреплениями и земляными валами, так что казалось, будто играет не одна – три, четыре, а то и все десять групп музыкантов.

В то время как полк занимался строевой подготовкой под стенами города, над бастионами величаво выступали острия высоких домов и церковных башен с крестами, увенчанные зубцами сторожевые башни, миролюбивые крыши и широкие террасы, словно говорившие путникам: ты попал не просто в безобразное нагромождение вещей и людей, а в ласковую колыбель добрых душ, сильную крепость, благословенный Господом укрепленный замок для торговли и занятий ремеслами.

Наша карета уже подъезжала к Каринтийским воротам, через которые попадали в Вену путешественники с юга, когда я увидел гордые и величественные купола и крыши, одна за другой появившиеся на фоне свинцово-серого неба.

Самая высокая из всех, пояснил нам кучер, это стройная фиала на башне собора Святого Стефана, смело увитая готическими элементами, которую теперь к тому же украшало блестящее на солнце снежное покрывало. Совсем рядом находилась мощная восьмиугольная башня доминиканской церкви. Далее благородная колокольня церкви Святого Петра, посвященная Пресвятой Троице, и колокольня церкви Святого Михаила, отца варнавитов, башня Святого Иеронима, из монахов-францисканцев, фиала монастыря хористок в Химмельпфорте и многие другие, все с луковичными куполами, что характерно для этой местности – увенчиваться позолоченными куполами со святым крестом.

Наконец я увидел воплощение высочайшей императорской власти – оборонную башню резиденции императора, откуда Иосиф I, из дома австрийских Габсбургов, блестящий правитель Священной Римской империи, вот уже шесть лет руководил войной.