Veritas - [2]
Тогда в гробу лежало другое тело. Ложь, предательство и дерзость сколотили ему гроб. Его отравили, оставили истекать кровью, растерзали. Кровь капала из его глаз, а мозг вытекал из носа. Ничего не осталось от него, кроме жалкой груды разлагающейся плоти.
Равнодушно хохотали во тьме убийцы.
Тогда я тоже сопровождал Атто. Мы находились в самом центре кишащего муравейника: со всех сторон мимо нас текли потоки людей. Каждый закоулок комнаты был настолько переполнен, что мы с аббатом Мелани за четверть часа смогли сделать только два шага; нельзя было двинуться ни вперед, ни назад, видны были лишь украшения на потолке и надписи на аркадах и капителях колонн.
Четыре колонны было там с лозунгами; дорические колонны, символы героев. И они были очень высокими, футов пятьдесят в высоту, повторявшие великие исторические примеры Рима, колонны Антония и колонны Траяна. Между ними над castrum'омвисело искусственное ночное небо, усеянное позолоченными языками пламени вуалей, которые поднимались вверх на золотых веревках и там натягивались, образуя в центре корону. Держали веревки четыре огромные пряжки в образе величественных аристократов, опустивших головы на грудь.
Рядом с ними находилась аллегория славы с головой, украшенной венком из лучей (она была копией с монет императора Константина), в левой руке она держала венок из лавровых листьев, а в правой – корону из звезд.
Позади нас, прямо перед широким порогом двадцать четыре камердинера ожидали своих господ. Внезапно бормотание в толпе стихло. Все умолкли, и яркий свет осветил ночной час: то был свет белых факелов, которые несли пажи.
Он прибыл.
Цокот копыт, прозвучавший по мостовой на улице, прервал поток воспоминаний. Четверо лакеев, в покрытых снегом и светящихся в ночи пальто, сдвинулись с места. Атто прибыл.
Пламя свечей трепетало и исчезало перед моим взглядом, настолько широко распахнулись створки дверей церкви, где я ждал его: Нотр-Дам де Виктуар, базилика босоногих августинцев. На фоне черной кареты в свете факелов блеснул красный бархат носилок: Атто Мелани, аббат Бобек, жантильом короля, урожденный горожанин Серениссимы, многократный конклавист, должен был вот-вот торжественно прибыть.
Старые слуги несли гроб на своих спинах, на которых был изображен герб Атто – свинка на зеленом фоне. Под почетной галереей из черных вуалей с серебряными каплями они прокладывали себе дорогу среди присутствующих, заставляя расступиться тех немногих, для кого некогда известное имя Атто Мелани, последнего свидетеля унесенного войной времени, еще, быть может, о чем-то говорит. Четверо лакеев прошли до середины castrum doloris, где возвышался катафалк, поднялись по ступеням усеченной пирамиды и передали тело своего бывшего господина в распростертые объятия двух серебряных ангелов, поднятые к небу руки которых наконец-то приняли то, чего так долго ждали.
С катафалка свисал траурный платок из черного бархата с серебряными нитями, на котором золотыми буквами было вышито:
Те же самые слова будут выгравированы в камне, который племянник Атто уже заказал у флорентийского скульптора Растрелли. Монахи-августинцы согласились, чтобы его выставили в расположенной неподалеку от алтаря боковой капелле, прямо напротив двери в ризницу. Значит, здесь и будет похоронен Атто, согласно своему желанию, в церкви, где покоятся также бренные останки некого тосканского музыканта: великого Джанбаттиста Лулли.
«Pietate erga Deum / Obsequio erga Regem / Illustris»: надпись повторяется на обеих боковых колоннах, на которых я недавно читал только самые близкие ко мне надписи. «Удостоенный славы благодаря благочестию пред Господом и преданности королю». На самом же деле первая добродетель противостоит второй, и никто не знает этого лучше меня.
Оркестр начинает играть панихиду. Слышен голос кастрата:
«Распят и похоронен», – поет он нежным голосом. Я уже ничего больше не воспринимаю, все вокруг кажется размытым, слезы растворяют лица, краски и свет, словно на картине, на которую попала вода.
Атто Мелани мертв. Он умер здесь, в Париже, на рю Пластьер, относящейся к приходу святого Евстахия, позавчера, 4 января 1714 года, в два часа ночи. Я был рядом с ним.
– Останься со мной, – сказал он и почил.
Да, я останусь с вами, синьор Атто: мы заключили союз, я дал вам обещание и буду верен вам.
Уже неважно, сколько раз вы не выполняли свои обещания, сколько раз вы обманывали двадцатилетнего коридорного, а позднее отца семейства. На этот раз я не удивлюсь: свой долг по отношению ко мне вы уже выполнили.
Сейчас, когда мне почти столько же лет, сколько было вам в то время, когда мы познакомились, когда ваши воспоминания стали моими, а ваши старые страсти вспыхнули в моем сердце, ваша жизнь стала моей.
Благодаря одному путешествию я снова обрел вас три года назад, и теперь другое путешествие, путешествие смерти, ведет вас к другим берегам.
1700 год. В роскошном загородном поместье кардинала Спады по случаю свадебных торжеств собралось много именитых гостей. Среди них аббат Атто Мелани, доверенное лицо французского короля Людовика XIV, прибывший в Рим с тайной миссией. Папа Римский близок к смерти, предстоящий конклав тесно связан с вопросом об Испанском наследстве, зреет заговор. На карту поставлена судьба Европы! Смертельная опасность грозит и опытнейшему дипломату и искуснейшему интригану Атто Мелани…
Убийство престарелого французского путешественника – лишь первое из цепи загадочных преступлений, происходящих на тихом постоялом дворе в Риме.За расследование берутся знаменитый дипломат и разведчик Людовика XIV аббат Мелани и его «доктор Ватсон» (или, точнее, «аббат Адсон») – поваренок постоялого двора.Погоня за таинственным убийцей ведет их все дальше – то в мрачный подземный мир римских катакомб, то в алхимические лаборатории, то в лабиринты Ватикана, где готовится покушение на жизнь папы Иннокентия XI…Однако загадка все еще остается загадкой, а преступник все еще идет на шаг впереди охотников!
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.