Они живут в нашем сознании. Мы знаем их имена — от Адама до Даниила, их генеалогию, истории более чем 2400 персонажей, почти за два тысячелетия между XVIII и II веками до Рождества Христова. И хотя они так далеки от нас в пространстве и времени, они пребывают рядом: мы видим, как они двигаются, говорят, представляем, что думают, мы знакомы с самыми интимными моментами их жизни.
Крестьянин поднимается на заре, готовит к работе свой нехитрый инструмент, идет в поле, а его жена в скромном домишке присматривает за детьми, хозяйничает, кормит животных. Художник создает статуэтку из слоновой кости для святилища. Деревня разграблена мародерами, пришедшими из страны Моав. Только что родился ребенок: родительские сердца преисполнены веселья, они готовятся к празднику обрезания. Священник погружает нож в горло ягненка: течет жертвенная кровь, он приносит воздаяние Господу[1] за эту жизнь и за жизнь всего Израиля.
Больной проказой стенает в ночи от боли. В Лакише[2] хирург — современник Соломона совершает успешную трепанацию. Неверную жену побивают камнями. Вора секут кнутом. Тысячи рабов строят дворец. Вельможа целует женщин гарема, поднимается на телегу, нагруженную дарами, и покидает дом, чтобы отдать визит царю. Его господин в Иерусалиме или Самарии в окружении двора и слуг, которые помогают в сложном деле управления царством. Он принимает благородных вельмож, вершит правосудие, встречает посланников из Месопотамии, Египта, Дамаска или вовсе из далекой страны Шеваимской. Он первый среди этой знати, этих детей израилевых, избранный Богом, однако он не Бог. Он приносит жертвы в храм, где вершат свои дела священники, которые едят много мяса животных, заколотых во славу Господа. Говорят, что у них дурной нрав: это правда, ведь они призваны безвозмездно вразумлять свой народ. Превозмогая суматоху мирных будней и огонь войн, пронизывая время и границы космоса, поднимается сквозь вечность голос пророков, провидцев, этих божественных глашатаев. Они посмели бросить вызов язычеству древности, даже своим собственным братьям, выкрикнуть небывалый призыв к справедливости, единству, любви, миру.
Благость Господа бесконечна — она безмерна, как сказал апостол Павел, она заключает «чудесную тайну», корни которой питают нас. Она просто существует, ее нельзя объяснить.
Эта книга — попытка помочь читателю проникнуть за три порога бытия сынов израилевых: врата Земли, Времени и Неба.
В век бронзы человек чувствует себя не так, как в атомную эру. Одна и та же ситуация — будь то рождение, свадьба, измена или убийство — ощущаются по-
разному, если они пережиты в Уре или Халдее[3], Древнем Египте, царскую эпоху в Иерусалиме, средневековой Франции или в современном небоскребе.
Мы не представляем лица Авраама, но прекрасно знаем основные эпизоды его жизни: мы видим, как он был вырван из семьи, отверг ее идеалы и обычаи, мы идем вслед за ним сквозь азиатские пустыни, пускаемся вместе с ним в авантюру, которая отметит начало новой эры в истории человечества. Мы перехватываем взгляд Иеффая, рассекающего ножом шею собственной дочери>1. Мы постигаем психологию желания, убийства и спасения в драме любви, которую Давид переживает с Вирсавией>2. Мы видим, как Соломон взрослеет при дворе своего отца и становится самым знаменитым царем Востока, проникаем в интриги двора и тайны гарема. Быт царей, князей, знати, священников, пророков, ремесленников и землепашцев проходит перед нами кадр за кадром, подобно фильму, когда мы читаем Библию.
С точностью и скрупулезностью описаны не только непосредственно события. Сама психология героев нам явлена удивительно скупыми средствами, но настолько мощно, что люди всех времен не перестают себя узнавать в них и часто применяют модели их поведения к своей собственной жизни. Библия заключает в себе неисчерпаемый источник разъяснений: она внимательна к каждой детали: и в своем внутреннем строе, и в историзме своего повествования — будь то цена воза или лошади во времена Соломона, интриги двора и гарема, обычай жертвоприношения или способ вести войну.
За два последних века исследователи Библии предложили методы, позволяющие использовать основные данные этой книги с точки зрения науки. Огромный текстологический материал, тщательно проработанный в Израиле и во всем мире, заставляет по-новому взглянуть на библейские тексты, чья
фундаментальная историческая значимость не перестает подтверждаться современными исследованиями и раскопками. Они ведутся не только в Израиле, но и в Месопотамии и Египте, которые также являются колыбелью народов Ханаана*.
Здесь можно прикоснуться к прошлому, оно возникает из небытия на наших глазах в различных предметах или описаниях. «Земля узнала нас, она начала с нами разговор…» — говорил автору этой книги пастух близ Галилеи[4]
Надписи на древнееврейском, арамейском, финикийском, стелла Меша***, царя Моава, описание Сшгу- ана, многочисленные находки в результате раскопок в Самарии, Лакише или в Негеве****, Араде[5], стеллы Шешонка в Египте, надписи святилищ в Карнаке, Ассирии и Вавилоне — царские анналы Салманасара, Тиглатпаласара, Синахериба — дают нам обильный материал. Нововавилонские хроники, которые относятся к 745–538 годам, а именно к царствованию Навуходоносора, с поразительной точностью подтверждают сведения из Библии.
