Верховные боги индоевропейцев - [58]

всего как наиболее боеспособной части населения.

Анналист Пизон приписал Сервию Туллию архаическую фор-

му переписи, описание которой сохранил Дионисий Галикарнас-

ский (4,15) и от которой современные историки отказываются

немного поспешно. Дионисий говорит (§ 4): для того чтобы

ежегодно знать количество uiri, mulieres и impuberes, состав-

ляющих римский народ, царь приказал жителям каждого ра-

gust собираясь в день Paganalia, бросать—прекрасный анахро-

низм — три вида монет в соответствии с этими тремя катего-

риями. Он прибавляет — это то, что идет от Пизона,— что Сер-

вий предписал также бросать по монете в казну Юноны Лю-

цины за каждые роды; за каждую смерть — в казну Венеры

in luco [Libitina или Lubitina, древняя богиня мертвых, чье имя

сближается с этрусским глаголом lupu 'он умер (?)'], а каж-

дому юноше, получающему toga virilis,— в казну Ювенты, есте-

ственно, Ювенты, обитающей в приделе храма Юпитера О. М.

И он заключает: «Царь таким образом мог каждый год знать

и общее число римлян, и сколько среди них достигло призыв-

ного возраста», και τ ί ν ε ς έ; αυτών την στρατευσιμον ήλικίαν είχον.

Мы видим, что Ювента занимается в обществе тем, что обес-

печивает ему силу и устойчивость,— постоянно обновляющимся

юношеством, iuuenes. Понятия переписи населения призывного

возраста, мобилизации, в общем постоянной, свойственны рим-

ской цивилизации, по крайней мере в тех отработанных фор-

мах, которые они приобрели в литературе. Ювента выполняет,

хотя и в более ограниченном социальном слое, функцию, отча-

сти сходную с той, которую выполняет в Ригведе Арьяман, по-

кровитель общества ариев. Арьяман охраняет сплоченность и

прочность общества, которое, конечно, не является мирным, но

которое не сжато даже в «гражданском» состоянии усовершен-

ствованной арматурой центурий. Его методы, как мы видели,—

брачные союзы, гостеприимство, щедрость, все мощные, но гиб-

кие связи обязательного братства45. Благодаря Ювенте Рим

может рассчитывать для обеспечения своей сплоченности на

военную организацию, которая в своих основных объединениях

является и политической.

Iuuenes — это не только ядро боеспособного населения. Это

еще и способная к продолжению рода часть населения, обеспе-

чивающая тем самым постоянное его обновление. Между не-

зрелым и немощным, между риег и senex или даже senior имен-

но iuuenis нз поколения в поколение продолжает Рим, дает ему

не только άκμή данного момента, актуальную жизненность, но

своей способностью к воспроизведению и ту последовательность

άκ^αί, которая и образует aeternitas46. Juuenis созрел; он под-

лежит мобилизации, он сражается, но он и создает потомство:

он miles, и он genitor. Тит Ливий в конце пятой книги, расска-

зывая о тревожных часах, когда римляне готовятся к приходу

галлов Бренна47, описывает, как они сами сокращают свое об-

щество, оставляя только то, что нужно, чтобы оно выжило и

снова стало развиваться (5, 39, 12; 40, 1):

Поскольку не было никакой надежды, так как осталось мало войска,

что город можно защитить, решили, что молодое воинство, iuuentas militaris

с женами и детьми, и еще крепкая часть Сената, senatusque го-

bur, укроются в крепости Капитолия, где соберут оружие и припасы,

и из этого укрепленного места молодежь будет защищать богов, лю-

дей, имя римлянина... Потом они [покинутые старики] обращают свои

призывы к колонне юношей, ad agmen iuuenum, которых они прово-

жают на Капитолий, доверяя их мужеству и юной силе, uirtuti eorum

iuuentaeque, все надежды, оставшиеся городу, побеждавшему во всех

войнах в течение трехсот шестидесяти лет.

Эта iuuetitus militaris, эти iuuenes с их uirtus и iuuenta зна-

чат больше, чем просто армия: вместе с coniuges, liberi и еще

крепкими сенаторами они составляют ядро римского общества,

залог и ресурсы будущего. Римский пейзаж — пейзаж герои-

ческий и патриотический, где проступают основные функции

Арьямана, в том числе и устойчивость общества ариев путем

сохранения не только мужчин, но и жен, носительниц узаконен-

ной плодовитости. При этих обстоятельствах римская iuuentus

сдержала обещание, которое упрямство (contumacia) «ее» бо-

гини дало предкам. Не случайно, а вполне гармонично Камилл

Тита Ливия так оканчивает речь, в которой убеждает римлян

не покидать оуины Рима ради сохранившихся в Вейях домов

( 5 , 5 4 , 7 ) :

Вот здесь Капитолий, где давным-давно, когда здесь была обнару-

жена человеческая голова, толкователи объявили, что в этом месте

будет глаза мира, высшая точка империи. Это здесь, когда согласно

авгурским указаниям, чтобы освободить Капитолий, Ювента и Термин,

к великой радости ваших отцов, не позволили, чтобы их переместили.

Вот здесь огни Весты, здесь щиты, ниспосланные небом, здесь все боги,

которые будут к вам благосклонны, если вы останетесь...

Прекрасный текст, объединяющий младших божеств со всем,

что занимает в религии самое высокое место,— с самим Юпите-

ром и его Капитолийским храмом, чудом головы и щитом, ко-

торый он сбросил на Рим и которым вместе с предохраняю-

щими его копиями ведают салии Марса и Квирина, и, наконец,

с Вестой и ее вечным огнем48. Подобно тому как Арьяман и

Бхага, помощники Митры в двух близких областях — поддерж-