Верховная ведьма - [2]

— Думаешь, он жив?

— Уверена, — кивнула Алма. — Жив и жаждет мести. Теперь-то он убедился, что сила и знания не гарантируют безопасности, если ты не умеешь защищаться.

— Маги не хотели убивать, — прошептала Рада. — Каруна сотни лет жила в мире. Для нас любое живое существо бесценно, что уж говорить о человеческой жизни.

— Вот мы теперь и расплачиваемся, — по лицу старой герцогини скользнула слеза. — Столько людей погибло. Лучшие маги страны. Каждая семья лишилась своих близких.

— Мама…

— Я знаю, что обещала не плакать, — Алма опустила голову и вздохнула. — Не буду. Но я всё помню. И отомщу. За мужа. За сына. — Она протянула руку невестке, которую та торопливо сжала. — Радослава, ты теперь моя единственная семья. Как же мы с мужем радовались вашему с Иваром счастью.

— Не долгому, — сжала губы девушка. — Два года…  — она судорожно вздохнула. — Два года и всё. Я пока не увидела могилу Ивара не могла поверить. Да и сейчас кажется, словно сплю и вижу страшный сон.

— Моя вина, — сурово сказала Алма. — Не нужно было брать тебя с собой на границу разыскивать, где полегли наши.

— А кто бы меня остановил? — ворчливо ответила невестка. — Зато мы нашли Керина и Ивара, и похоронили, как полагается.

— Я бы и сама справилась, Рада, всё-таки я маг и член Совета.

— Нет, я тоже должна была убедиться.

— Зато теперь рискуешь погибнуть. Мы опоздали вернуться, последний портал академии взорван вместе с Цитаделью. — И Алма покачала головой. — Да уж, не ожидала такого от Стратуса. Не пожалел любимое детище — разнёс Цитадель на куски вместе с изгоями и передовыми отрядами аруанцев. То-то король Ларас сейчас «радуется». Лишиться большей части армии и магов, оставшись посреди разрухи и пустоты.

Герцогиня вдруг вскочила и завертела головой.

— Что? — встревожилась Рада.

— Ты чувствуешь запах дыма? А ещё смерти.

— Нет, я же не маг, хотя дым…  — Рада метнулась к ближайшему дубу и ловко полезла по его ветвям вверх, а вскоре тихо ахнула. — Мама, это Салерна горит.

Девушка быстро спустилась на землю и спросила:

— Что будем делать? Уходим?

— Нет, я должна увидеть, что случилось, вдруг людям нужна наша помощь.

И женщины поспешили к селению.

Один взгляд, брошенный из-за кустов на невысокий частокол вокруг Салерны объяснил всё — в селении хозяйничали аруанцы.

— Грабят, — шепнула Рада. — Тащат всё из домов и грузят на телеги. Это ведь не армия, мама, она давно ушла вперёд, это обозники. — И девушка вытянула шею, пытаясь рассмотреть получше, что происходит за частоколом. — Но где же наши люди? Никого не видно.

— Всех убили, — мёртвым голосом ответила Алма. — Я чувствую смерть где-то в центре селения.

— Но как-же так…  — ахнула Рада. — Здесь же только мирное население. А как же женщины, дети, старики?

— Аруанцы не пожалели никого, — старая герцогиня скрипнула зубами и добавила. — Дым над Салерной — это убийцы сжигают трупы. — Она протянула руку к невестке и прошептала. — Прости меня, доченька, но я должна пойти туда.

— Я с тобой.

— Нет. Останься, я только взгляну, чтобы убедиться, вдруг кого-то удастся спасти. Наброшу невидимость, меня никто даже не заметит.

— Пожалуйста, я не хочу оставаться здесь одна, — взмолилась девушка, — нам нельзя разделяться.

— Хорошо, — кивнула Алма, протягивая ей руку. — Держи меня крепко, иди впритык, я сделаю нас невидимыми.

— Знаю, — поджала губы Рада. — Мы так полстраны прошли до границы и обратно.

— Вот и хорошо. Выдвигаемся.

Словно дымка на ветру метнулась в проломе частокола, быстро миновав гружёные телеги и орущих мужиков, спорящих из-за какого-то тюка. Пробежав до центра селения, женщины ступили на центральную площадь и прижались к ближайшему дому, потрясённым взглядом наблюдая, как горит мэрия.

— Неужели все люди там? — шепнула Рада.

— Да, — Алма с ненавистью огляделась, замечая и тут обозников, грузящих скарб на телеги, а ещё военных, со скучающими лицами сидящих за столиками летнего кафе.

— Пьют, — выдохнула она. — Убийцы, — и решительно шагнула вперёд. — Ну нет, я так этого оставить не могу. — Столько смертей…  Ради чего?

— Мама, — поспешила за ней Рада. — Ты что?

— Прости меня, девочка, — и старая герцогиня потащила её за собой. — Не бойся, мы не пострадаем, но зато этим…  — и она кивнула на аруанцев, — я отомщу.

Они остановились у центральной клумбы, истоптанной лошадьми в грязь, и Алма приказала:

— Прижмись ко мне сзади, обхвати руками, чтобы мы стали, словно один человек. Держи меня крепко, — и она начала шептать слова заклятия, долетавшие до Рады лишь урывками. — Призываю силы Руны покарать убийц…  пусть виновные в смерти невинных сами умрут…  насильники и воры получат сполна…  только прах и тлен на месте Салерны, прах и тлен.

Вокруг женщин закружил ветер — страшный, мёртвый, сметающий всё на своём пути, расходясь спиралью по площади. Рада из-за плеча свекрови видела, как грозный вихрь слизнул с мест армейцев, осыпавшихся пылью на землю, за ними подошёл черед обозников, которые пытались увернуться от внезапной бури, но тоже рассыпались в прах, и даже лошади куда-то вдруг исчезли, как и телеги со скарбом. Вскоре тихо осыпались догорающие стены мэрии, а вихрь начал расширяться, уходя от площади по улицам вглубь селения, выбивая по дороге окна и двери домов и уничтожая всё, до чего дотянется.