Верхом на тигре. Дипломатический роман в диалогах и документах - [94]
Далеко, далеко за первыми тремя группами стоят евреи. Положение евреев можно определить как безнадежное, отчаянное. От евреев забирается все, даже подушки и одеяла. Часть города, самая малая и грязная, отведенная на «гетто», настолько переполнена, что на одну комнату выходит по 8 человек. Возможности заработка нет. Принудительные работы бесплатны. Запрещено покупать и продавать. Гмина (община) ничего не может сделать для своего населения, так как постоянные контрибуции в материалах и деньгах истощили всех и исчерпали кассу гмины. Одежды и обуви нет. Пуд угля стоит 8 злотых и трудно его достать. Голод, холод и крайне антисанитарные условия жизни. Теснота, отсутствие мыла колоссально повысили болезни, а затем и смертность.
Последний год дал больше 20 % смертей. Это процент от болезней, не считая убийств в лагерях и разных акций в городах и местечках. Во всех познанских и поморских городах почти все евреи были убиты. Из Лодзинской области и самого города Лодзи, при выселении в генерал-губернаторство зимой и осенью прошлого года много умерло по дороге, а многих убили, которые не могли поспеть. То же самое было в Калишском районе. В Люблине 1-го мая прошлого года были забиты и замучены несколько десятков человек. В Хелме в конце 1939 года расстреляно несколько сот человек евреев. Все евреи были собраны и каждого десятого убили. Там же, в Хелме, убили всех больных, в количестве 300 чел., находившихся в клинике для душевнобольных. В поселке Тересполь над Бугом, на самой границе, в 4-х км от Брест-Литовска из 60 проживающих там евреев забили 35, без каких-либо обвинений. Приехали, забили, сожгли несколько домов и поехали на дальнейшие гастроли.
В феврале прошлого года выслали из Штеттина[58] 1000 евреев в Люблин. Три дня они ехали в Люблин в запертых вагонах без пищи и воды. В Люблине забрали их вещи, которые они успели захватить с собой, избили и выбросили в холодные бараки при 30 гр[адусном]. морозе. Несколько человек по дороге умерло. На санях их разослали по малым местечкам около Люблина. По дороге многие отморозили руки и ноги, которые потом ампутировали. Еврейское население в этих местечках помогло им чем только могло. В течение года от этих 1000 чел. осталось 800 (больше 200 умерло). Третья часть из оставшихся в живых – больные и калеки.
Такая же участь ждет тех, кого высылают из Вены в Люблинскую область. Все это сопровождалось хватанием везде людей на работы. Хватали на улицах и на дому, в день и в ночь. Хватали в городах и местечках. Этими людьми заполняли лагеря в Люблине, Белжеце, Делеблине и т. д. Прошлое лето и осень несколько десятков тысяч евреев работало по укреплению границы советско-немецкой. Были вырыты рвы. Руководили этим лагерем СС, а комендантом был Дольф. Выглядело это так, будто они заботились не о самой работе, а главным образом об уничтожении евреев. Например, бараки от места работы находились в 7–10 км. Дорогу эту надо было проделать четыре раза в день, причем почему-то бегом. Слабых, которые не могли поспеть, били, а часто и стреляли. Сама работа сопровождалась битьем и издевательствами. Во время сильного дождя групповые надсмотрщики привели людей в лагерь на полчаса раньше, комендант приказал гнать их обратно 7 км, хотя было ясно, что при таком дожде невозможно работать в глине.
Паек состоял из 250 гр. хлеба на целый день, постный суп на обед. За супом надо было бегать с работы к баракам 7–10 км. Рано утром и вечером выдавали черный кофе. Раздача была так устроена, что очень многие не успевали получать и этот скудный паек. Первые три дня люди вообще ничего не получали. Пойти за водой или выйти по своим естественным потребностям было риском для жизни, особенно вечером. Кто подходил на пять шагов к проволоке, которой был огражден лагерь, в такого стреляли. Таких случаев было много. Из-за голода и отсутствия жиров, грязи и постоянной беготни люди покрывались вшами, нарывами и пухли, но боялись заявляться больными. С такими расправлялись просто – их приканчивали. Больше половины вернулись из лагерей смертельно больными, кроме тех, которые оставили свою жизнь в полях и лесах над границей.
Больных невозможно было поместить в единственной больнице в Люблине (еврейской) и они медленно заканчивают свою жизнь в грязных дырах своих близких. Доставать продукты и покрывать издержки, связанные с работой в лагерях, должна была еврейская гмина (община). В лагере в Люблине, который тоже проводится за счет еврейской общины, работало больше 3000 чел. Рабочие за свою работу, разумеется, никакой зарплаты не получали, кроме ремесленников, которым лагерь выплачивал из кассы еврейской общины две марки в день (пайка не получали). Материалы для производства работ должна была доставлять та же еврейская община. Изделия же шли бесплатно для немцев.
Когда уже в день не было кого ловить на работу, началось хватание ночью. Вот пример, где я сам участвовал. В 2 часа ночи – стук прикладом в дверь. Вооруженные винтовками в Хелме врываются в квартиру. Ищут везде – в шкафах, под кроватью, на чердаке и в погребах. Нужно моментально одеться и выбежать на улицу, иначе бьют прикладом. Грузят всех на грузовики, а кто не успевает или не может влезать получает побои, так как забирают стариков и почти детей от 14 лет, то больше всего достается старикам. Помочь нельзя, за этим следят и тогда горе одному и другому.
