Веранда в лесу - [134]

С т а р о с е л ь с к и й. И мне казалось.

Вошли  П л и н е р  и  С е к р е т а р ь. Плинер идет к окну.

С е к р е т а р ь (торжественна, строга). Коллектив собран.

С т а р о с е л ь с к и й (кивнул. И, поглядев вдруг на Цыренжапову, улыбнулся ей виновато). Подождите меня здесь. (Плинеру.) Идем, Саша.

П л и н е р (обернувшись, с холодком). Не пойду. Ты иди себе на здоровье. Я не пойду.

С т а р о с е л ь с к и й (глядя в глаза ему). Александр Матвеич, свяжитесь с Матаранкой, разберитесь, что происходит.

П л и н е р. Слушай, Старосельский, ты разве не понял, что я уже не работаю?

С т а р о с е л ь с к и й. С вами говорит не Старосельский, а начальник Главного управления снабжения министерства. Начальник главка просит вас остаться хотя бы до конца навигации. В самые ближайшие дни на мое место сюда приедет способный и толковый человек, и вы, Александр Матвеич, самым глубочайшим образом введете его в курс дела. А пока разберитесь, что там, в Матаранке. Я иду прощаться. Вернусь — доложите! (Быстрым, спокойным шагом уходит.)

Забрав со стола бумаги, уходит  С е к р е т а р ь. Заложив руки за спину, Плинер с грустной иронией косится на Цыренжапову, словно спрашивая, что она думает.

Ц ы р е н ж а п о в а (сухо). Невезучая я. Не находите?

П л и н е р (помолчав. Вдруг сердито). Садитесь!

Она садится послушно у стола. Ждет, не понимая.

Он мне приказывает звонить в Матаранку, как будто я туда уже не звонил сто раз! (Пройдясь.) Достаньте блокнот!

Она достала. Похожа на школьницу. Пауза.

Пишите! (Говорит со страстью и почему-то зло очень.) Город наш — это город молодых, и живет в нем прекрасная молодежь, но самые интересные люди в нашем городе — это те, кому за пятьдесят. Почему вы не пишете? Что вы хотите?

Ц ы р е н ж а п о в а (с усмешкой, тихо). Конфликты.

П л и н е р (не сразу). Знаю, кто вам сказал про конфликты. Редактор ваш Климов. Мы старые друзья. Я знаю, какие ему нужны конфликты. Хорошие, то есть вегетарианские. Но кому это надо? Я ему говорил: в стране двести пятьдесят миллионов, сколько наберется вегетарианцев? Полпроцента. Для них нужно писать отдельно. Им — диета! Девочка моя, скажите, у вас уже есть квалификация?

Ц ы р е н ж а п о в а. В редакции говорят, не понимаю ничего, но не заштампована.

П л и н е р. Мне нравится ваша скромность. Я вам помогу! Материально-техническое снабжение — это предвидение, техника, индустрия, расчет до тонкости. Вот я скажу о себе…

Ц ы р е н ж а п о в а (тихо). Расскажите про Старосельского.

П л и н е р (помолчав). Вы правы. Вот он сейчас прощается с коллективом, он там улыбается и, вероятно, шутит даже… Но ему не до шуток. И мне тоже. Вы правы. Но не сомневайтесь: то, что говорю я, говорит он. Не понимаете? Собственные идеи я уже высказываю редко. Причина? Мои идеи устаревают, кончаются. Но у меня есть мудрость оценить чужие хорошие идеи. Таким образом, что? Его мысли — моя реализация. Я его рупор. Я это признаю. И я горжусь, что на старости лет мне пришлось быть рупором такого талантливого, а главное — порядочного человека! Пишите! Сначала скажу про контейнер. Я вижу в ваших глазах недоверие. Вы можете полюбить человека, который ничего не делает?

Ц ы р е н ж а п о в а. Я не могу.

П л и н е р. Ну так вот… Сообщите всесоюзному радиослушателю, что некий инженер Старосельский создал контейнерный парк в сто тысяч единиц, и все они его мгновенно полюбят! Контейнеры — это высокая экономика. (Говорит почти с нежностью.) Возьмите кирпич. Я имею в виду огнеупорный, шамотный, магнезитовый, хромомагнезитовый, динасовый кирпич… Он должен прибыть целеньким. И ему еще год лежать, может быть. Его польет дождем, его, не дай бог, ударят или посыплет снегом… Чем это грозит? Качество! Вы бывали в Париже?

Ц ы р е н ж а п о в а. Я — нет.

П л и н е р. Я тоже не был. Но во Франции есть четыре вида контейнеров для перевозки шляп. Чувствуете? Шляп!.. Вы не носили шляпу? Я тоже не носил. Но французы не дураки. У нас с ними очень хорошие отношения. Ага, вы улыбнулись. Значит, постепенно начинаете понимать… Контейнеризация — это государственный масштаб. Новый качественный сдвиг! Мы ввозим миллионы тонн, миллиарды килограммов, и каждому килограмму нужна тара. Вы идете в магазин, вы же берете сумочку или авоську? Конечно! А сейчас я скажу о контейнере для взрывчатки. У нас рудники, нам нужно много взрывчатки… Я не могу сказать сколько: полагаю, это служебная тайна. Но вы хотели конфликты… Получите!

Ц ы р е н ж а п о в а. Кто-нибудь взорвался?

П л и н е р (улыбаясь). Потерпите… (Уходит в соседнюю комнату. Возвращается с бутылкой шампанского и бокалами.)

Ц ы р е н ж а п о в а. Вы пьете?

П л и н е р. Конечно! (Неторопливо открывает шампанское.) Итак, взрывчатка… Словом, ящичек стоил два пятьдесят. И обратно на материк не вывозился, пропадал. Мы, знаете, слишком богатые, выпускаем деньги на воздух, а разориться не можем… Это все шутка отчасти. (Прекращает возиться с бутылкой.) Значит, что было с ящичками? На механизации погрузочно-разгрузочных работ мы теряли, на стоимости тары теряли, на организации специального складского хозяйства теряли. А когда мы пробили эту гениальную идею с контейнерами для взрывчатки… О! Все надо пробивать!