Венерианская колдунья. Вуаль Астеллара (рассказы) - [141]

— Стреляйте, стреляйте! — закричал Малех.

Он словно забавлялся. Освещение, высота, угол стрельбы — все было на его стороне. С галерейки простреливалось все пространство вокруг лестницы. И Малех мог никого не подпускать к лестнице, так что в следующий раз, когда нуми вздумают спуститься вниз, они почти не встретят сопротивления.

Он так и сказал. Ланнар проклял его как предателя.

— Я родился, чтобы стать предателем! — ответил Малех. — Мне ничего не оставалось, как предать: либо свою мать, либо отца. — Он расхохотался. — Арика выбрала мать и встала на сторону людей! Она сказала мне об этом по дороге, и я понял, что это оттого, что она любит Фэнна. Она нарушила наши планы — и я тоже сделал свой выбор. Я знал, чья кровь во мне сильнее. Я оставил послание, написанное углем на куске кожи. Рам-Син должен был найти его. «Пусть люди сделают все за нас, — писал я. — Какая разница? Они слабы, а станут еще слабее». Я обещал отдать Цитадель ему.

— И за какую же цену? — с горечью спросил Ланнар. — Какова цена мира людей?

— За то, что они забудут, что моя кровь нечиста! Чтобы меня считали тем, кто я есть нуми!

И звенящая тетива вновь послала стрелу в грудь человеку, который подставился под выстрел.

Фэнн поднял руку и раскрутил глобус.

Арика попыталась остановить его, но он отбросил ее руку. После чего лег на пол и быстро пополз, держась так, чтобы глобус прикрывал его от галереи.

— Эй, Фэнн-вей! Фэнн-вей! — окликнул его Малех. — Не хочешь ли ты умереть? Что ты там болтал о времени, о прошлом, о том, что Цитадель принадлежит людям? Слышишь, ты, человек без памяти! Знаешь ли ты, кто нашел Цитадель? Не люди, нет! Люди потеряли ее! Ее нашли нуми. Мудрость нуми, знания нуми! Ты был всего лишь орудием в руках Рам-Сина!

Он умолк. Фэнн добрался до дальней стены и спрятался за столбом, прикидывая расстояние до соседнего.

— Не беспокойся, Фэнн! — сказал Малех. — Ты хочешь подойти? Иди. Я не трону тебя.

Фэнн не двинулся с места.

— Не надо! — крикнул Ланнар.

— Почему же? — спросил Малех. — Это его единственный шанс. Если он попытается пробраться вдоль стен, я убью его у третьего столба.

Съежившись под вращающимся глобусом, Арика смотрела на Фэнна. Этот взгляд причинял ему боль. Девушка боялась — но не за себя, а за него.

Фэнн вышел из-за столба и пошел к галерее через огромный безмолвный зал. Он ослабил тетиву, и стрела смотрела в пол. Малех держался в углу, в тени, и не показывался.

— Когда-то ты говорил мне, что хочешь вспомнить, — сказал он. — Ну что ж, ты все вспомнишь. Что же ты остановился, Фэнн? Или боишься воспоминаний?

На осунувшемся лице и обнаженной груди Фэнна блестел пот. Мышцы на руках натянулись, словно веревки.

— А быть может, — тихо говорил Малех, — ты боишься, что другие узнают правду? Вот они смотрят на тебя, великого бога Фэнн-вея, который привел их в Цитадель. Быть может, ты не хочешь, чтобы они знали правду о тебе, правду о человечестве?

Фэнн двинулся дальше.

— Я не боюсь! — ответил он. И это была ложь.

— Тогда я расскажу тебе, как на самом деле была найдена Цитадель. Вы, люди, потеряли ее, и она была бы утрачена навеки, если бы не Рам-Син. Он взял дикаря из пустыни — такого же, как ты, Ланнар, — захваченного в плен при набеге, и переделал его с помощью своих знаний, переделал осторожно, терпеливо, так что темный дикарский разум стал зеркалом прошлого. — Он тихо рассмеялся. — Что, снова останавливаешься? Тебе это не нравится, да? Ты ведь так гордился своим подвигом!

Тетива жгла Фэнну пальцы. Сердце бешено колотилось. Изнутри к горлу поднималась тошнота. Он шел вперед, к галерее. Голос Малеха въедался ему в душу, как соль в открытую рану.

— Арика это знала! Она следила за Рам-Сином. Она видела, как он стер из памяти дикаря воспоминания о прошлой жизни, перекрыв доступ к его прошлому. Это открыло путь. Рам-Син пробивался назад, к воспоминаниям, которые не принадлежали этому дикарю, — к воспоминаниям его праотцев, живших задолго до него, к воспоминаниям предков, в те унаследованные книги знаний, которые мы носим в себе, сами того не ведая, ибо они погребены в самых тайных уголках мозга. Арика выжидала. И незадолго до того как эта прожаренная на солнце пустынная крыса готова была заговорить голосом своих давно умерших предков, повинуясь искусству Рам-Сина, и рассказать о тайнах Цитадели, похитила его из храма. А зачем? Ты ведь хотел знать это, так, Фэнн? Я скажу тебе! Чтобы добыть эти тайны для нас с нею и, присоединив их к силе крови нуми, текущей в наших жилах, продаться тому, кто даст дороже!

Фэнн застыл как вкопанный. Он смотрел на Малеха. Лук Малеха был натянут, и стрела нацелена ему в сердце, и его собственная стрела лежала на тетиве. Но Фэнну сейчас было не до убийства. Его разум был охвачен тьмой и смятением.

Ему казалось, что он смутно помнит это мучительное копание в его мозгу. Голос Рам-Сина, запрещающий, повелевающий, отворяющий запертые двери...

Память предков,.. Этот термин был известен Фэнн-вею, человеку из прошлого. И еще одно слово — гипноз...

— Эй, люди! — крикнул Малех. — Взгляните на своего героя! Мы с сестрой — всего лишь рабы, полукровки, и все же он был орудием в наших руках! Скажите же мне, кому по праву принадлежит Цитадель?