Венера Прайм 3 - [26]

Управляющие компьютеры потеряли программу назначения рейса и многие другие функции. Халиду пришлось напомнить этим электронным склеротикам, что их основная задача — держать самолет в воздухе и желательно горизонтально и прямо. Прошла целая минута, пока ему это удалось. И вот теперь с этим «прямо» возникла проблема. — Самолет оправился от беспорядочного падения и летел прямо на устрашающий утес, черный от базальта, красный от ржавого железа. Покоряясь неизбежному, со спокойствием фаталиста, Халид наблюдал за его приближением.

Им повезло. В двух десятках метров от скалы самолет нашел восходящий поток воздуха, но все же его длинные крылья дважды задели скалу, прежде чем ему удалось преодолеть ее вершину.

Халид взял управление кораблем на себя и управлял им с помощью джойстика.

Приборы наведения не работали, радиовысотомер не работал, связи ни со спутниками в космосе, ни с наземными станциями не было. Он отключил бесполезные экраны и направил низко летящий планер назад, в направлении, как он решил, Лабиринт-Сити. Он находился в сотнях километров от него, но каким бы крошечным ни был город, Халид не терял надежды не пролететь мимо, впрочем ему больше ничего и не оставалось.

Уходя от встречных ветров в воздухе, огибая холмы и горы, пересекая каньоны и дюнные поля он старался двигаться в нужном направлении.

Управляя самолетом, Халид нашел время выглянуть из-за спинки сиденья. Спарта повисла на ремнях безопасности, запрокинув голову. Лицо ее было пепельно-серым, лоб покрыт испариной. Однако дыхание ее было ровным, а пульсирующая жилка на шее свидетельствовала о том, что сердце бьется ровно.

В течение двух часов марсоплан летел без происшествий над огромным плато Фарсида, вдоль линии крутых шлаковых конусов, их свежая и переливающаяся черная лава была припорошена оранжевым песком. Конус в конце линии был самым высоким, когда самолет обогнул его, на юго-западе открылось бесконечное поле дюн и везение похоже закончилось. — Кипящая пыльная буря ползла по плато, преграждая путь, насколько мог видеть Халид, ощетинившись сверкающими фалангами сухих молний.  

Развернув марсплан к седловине между двумя ближайшими  конусовидными вулканами, Халид нырнул к земле. Он затормозил как раз вовремя, чтобы самолет успел скользнуть по крутому склону. Он ударил по переключателям, крыло выпустило десятки спойлеров, гася подъемную силу. Самолет потерял скорость и мягко приземлился.

Халид хлопнул по ремню безопасности, откинул купол и выпрыгнул наружу. Задействовав механизм крепления левого крыла к фюзеляжу, он отсоединил их друг от друга.

Подбежал к креплению  левому  хвостовой балки и, отпустив защелки, положив балку и ее вертикальное оперение плашмя на землю.

Подбежал к кончику крыла. Вытащил тонкий шнур, свернутый в специальном кармане на кончике крыла и одним концом прикрепленный к крылу. Из того же кармана он достал стальной инструмент, похожий на ледоруб, и длинный штырь. Вбив штырь в в твердую лаву, привязал шнуром к нему конец крыла.

Такие карманы со стропами и штырями в них, в шахматном порядке, через равные промежутки были расположены по всей длине крыла, а также на хвостовой балке. И через некоторое время вся разобранная левая часть марсоплана была надежно прикреплена к земле.

К тому времени, как он повторил этот процесс с правой стороны самолета, небо потемнело от дымящихся столбов пыли.

Его последней задачей было привязать капсулу фюзеляжа к земле. Когда она была надежно закреплена, он забрался внутрь и рывком опустил купол. Это удалось ему с трудом из-за усилившегося ветра.

Халид посмотрел на Спарту. Она все еще была без сознания, но боли на ее  лице не было.

И шторм набросился на них, как какой-то зверь, и проглотил их целиком. Тучи песка, видимость не больше метра, кабина вибрирует — потоки воздуха вот-вот вырвут вбитые штыри. Осталось только молиться. Ну-ка, где тут направление на Мекку? Так, Земля примерно там…

Халид очнулся от беспокойного сна. Ветер утих, близился рассвет. Он потряс Спарту за плечо, но она все еще была без сознания. Что ж, приступим к сборке.

Чтобы собрать самолет обратно потребовалось больше времени, чем на его разборку, но вскоре весь огромный планер был собран и пыль убрана с его крыльев. Только кончики крыльев остались привязанными.

Сев в кабину, Халид установил на панели режим работы стартовых ракетных двигателей. Левой рукой дернул гидравлический рычаг, освобождающий концы крыльев, а правой, сжимая рукоятку  джойстика, нажал на ней кнопку запуска ракетных двигателей. Но ничего не произошло. Мгновенно проверив правильность установки режима, нажал повторно — опять безрезультатно. Самолет зашевелился на ветру, готовый взлететь. Это было опасно. Выскочив из кабины, он в первую очередь снова прикрепил концы крыльев к земле. Затем проверил исправность ракетных двигателей, — как он и ожидал, никаких механических повреждений.

Марсоплан был выведен из строя общим и катастрофическим электрическим сбоем, уничтожившим все электронные системы, кроме вспомогательных экранированных батарей.

Открыв в фюзеляже приборную панель, внимательно осмотрел основные системы корабля. Все было на месте и даже было кое-что лишнее — шарик из нержавеющей стали, обесцвеченный до странного пурпурно-зеленого цвета, что наводило на мысль о сильном нагреве. Он вытащил сферу из щели, в которую она была втиснута, и засунул ее в набедренный карман своего костюма.