Великодушный деспот - [29]

Очень нескоро наездники вернулись на удивительно свежих лошадях, причем Майкл был страшно смущен. Все упреки Полины он прервал словами:

— О, ну я знал, что ты как-нибудь справишься. Мне так надоели эти глупые девчонки Фрейзерс. — И пошел в дом спросить тетю, может ли мисс Сильвестер остаться обедать.

Было ясно, что та с самого начала рассчитывала на приглашение и, проведя немыслимое количество времени в ванной, спустилась вниз в превосходно сшитых черных брюках и черном свитере, который оттенял ее безупречно наложенный макияж. Полина даже не подумала о том, чтобы переодеться, зато Майкл вырядился в свежую белую рубашку, более того, так как Виола заняла их единственную ванну, он воспользовался новой ванной комнатой Энтони, и, судя по расточаемому им запаху, не только комнатой, но и лавандовой солью для ванн — роскошь, которую Полина считала излишней. За обедом Виола была остроумной и очень оживленной, и даже Линетт, забыв обо всем, слушала открыв рот ее рассказы про киностудии и театральные подмостки. Гостья тоже заметила, что у Геральдов нет телевизора.

— А, значит, вы не увидите мой последний сериал «После наступления темноты», — протянула она. — Странно, почему Тони не поставил у вас телевизор, или он у него в комнате?

Тетя Марион ответила, что у него в комнате телевизора тоже нет.

Виола казалась совершенно обескураженной.

— Невероятно. Разве он не хочет быть в курсе?

— В курсе чего? — спросил Майкл.

— Ну, ведь часто показывают фильмы студии «Аламбра», которые он снимал, — и, глядя на их непонимающие лица, объяснила: — Вы что, не знаете, что Тони — телережиссер? Он вам ничего не говорил?

— Мистер Марш не склонен посвящать нас в свои дела, — холодно сказала Полина. Девушка заподозрила было, что Энтони намеренно скрыл это и просил Джорджа ничего не рассказывать, потому что боялся, что она будет презирать его, но тут же мысленно поставила себя на место. Нет, мистер Марш ничего не говорил о своей работе потому, что они так далеки от его жизни, потому, что они ничего для него не значат и совсем ему не интересны.

Линетт восторженно воскликнула:

— Я так и знала, что он незаурядный человек!

— В постановке фильмов и пьес нет ничего особенного, — заметила Виола. Узнав об их неосведомленности, она явно наслаждалась произведенным этой новостью эффектом; значит, Тони не откровенничал с этой молодой девицей. Она продолжила: — Он пытается сейчас уговорить Кена Латимера — это один из главных боссов на «Аламбра» — поставить пьесу о каком-то Спринге, или как там его, который построил церковь. По мне, скучища ужасная, но у Тони бывают странные фантазии, ему кажется, что все это очень интересно, полезно, познавательно и так далее. — Она зевнула.

Полина вспомнила, Энтони действительно говорил о том, что нужно донести английское наследие до зрительских масс. Так вот что было у него на уме!

Тетя Марион сказала:

— Но ведь это в высшей степени достойная цель.

Виола опять зевнула.

— Публике не нужны благородные цели, им нужно одно — развлечение. А что касается затеи со Спрингом… Если окажется, что на съемки надо будет выезжать куда-нибудь в забытое Богом место на натуру, то я от всей души надеюсь, Латимер прокатит этот проект.

— А вы будете там сниматься, если фильм все-таки будут делать? — с надеждой спросил Майкл, предвкушая приезд Виолы вместе со съемочной группой в Тавернхэм.

— Наверно, я участвую почти во всех крупных проектах студии. У меня есть влияние на руководство, понимаете ли.

Они не понимали, так как за всю жизнь не узнали, что такое интриги.

— Конечно, слишком часто нельзя мелькать на экране, — разглагольствовала Виола, — ну, разве что в сериалах. Потому что публика быстро устает от одних и тех же лиц.

— Не могу представить, чтобы кому-нибудь могло надоесть ваше лицо, — галантно вставил Майкл.

— Спасибо, милый мой. К сожалению, не все так думают. — Виола растаяла, она могла проглотить немереное количество самой грубой лести, особенно от красивых молодых мужчин. — Я была очень разочарована, когда Тони взялся за режиссуру, — продолжила она, — но я так надеюсь, что он вернется к актерской работе. Он мог бы уже стать звездой мировой величины, если бы не бросил эту профессию.

Глаза Линетт совсем округлились.

— Вы хотите сказать, что мистер Марш когда-то был актером? — открыла она рот от изумления.

— Да, он из театральной среды. Тони прославился фильмом «Гранатовые страсти», я тоже играла в нем небольшую роль.

Полина внутренне сжалась. С каждым новым откровением Виолы пропасть между Энтони и ею, казалось, становилась все шире и шире, но это, последнее, не просто открыло перед ней еще одну пропасть, оно обнаружило в его лице одного из тех бесполезных существ, о которых ее отец всегда отзывался, как об «отбросах общества».

— Да, я помню этот фильм, — вдруг сказала тетя Марион. — Я смотрела его, но очень давно, Энтони тогда, наверное, был совсем молодым.

— Ну да, а я была еще школьницей, — быстро прибавила Виола, сообразив, что, если мисс Торн начнет вычислять ее возраст, цифра окажется не с той стороны от тридцати. Тогда ее звали Виолетта Симпсон, но, так как ее роль была совсем маленькой, маловероятно, чтобы тетя Марион ее вспомнила. Полина, однако, заметила еще кое-что.