Великий страх - [10]

Эту девушку, провинциалку, приехавшую из Берри, я наняла два месяца назад для присмотра за Жанно и Авророй. Полина мне нравилась, несмотря на свое легкомыслие, кокетство и постоянные заигрывания с мужчинами. Это была яркая, красивая девушка, на год старше меня. И все-таки я, наверно, в ней ошибалась… Может быть, вместо того, чтобы мчаться в Версаль и искать Лассона, она тратит мои луидоры в кабаке с каким-нибудь офицером?.. Тысяча чертей, уже половина второго! Будь я проклята, если не уволю эту девку завтра же утром!

Я закрыла лицо ладонями, сознавая, что собираюсь сделать глупость. Конечно, Полина не виновата, она никак не могла вернуться к этому часу, это случится минут через сорок, а то и больше. До Версаля не так уж близко, а если учесть нынешнее положение в столице и ее окрестностях, то для поездок нужны упорство и мужество.

Плач Жанно заставил меня опомниться. Я бросилась к кроватке, порывисто склонилась над ребенком:

– Я здесь, моя радость, я здесь, я всегда с тобой. Увы, мое присутствие помогало мало. Жанно плакал так жалобно, что я готова была закричать от бессилия и отчаяния. Он бормотал какие-то слова, но, как я ни старалась, ничего не могла понять. Опасаясь, как бы снова не начался кашель, я заставила его проглотить сладкую ментоловую пастилку и напоила липовым чаем:

– Сейчас, любовь моя, тебе сейчас же станет легче. Твоя мама будет рядом, она не отдаст тебя болезни.

Я прилегла рядом с ним, осторожно укрыла одеялом. Жанно затих, снова забывшись тяжелым сном, но его личико, которое я ощущала на своей груди, было очень горячим, я чувствовала его жар даже сквозь свою одежду. Он опасно болен, наверняка… Святой Боже, все святые апостолы, что же я должна сделать, чтобы это прекратилось, чтобы Жанно не страдал? Теперь я не могла даже плакать, чтобы не потревожить уснувшего мальчика. Отчаявшись, я стала молиться, но слова молитвы показались мне такими пустыми и бессмысленными, что я умолкла.

Пальчики Жанно лежали в моей руке и казались такими горячими… Внизу хлопнула дверь. Я не шелохнулась, думая, что мне это померещилось. Но вслед за этим раздался приглушенный голос Полины и насмешливый, веселый баритон Эсташа Лассона.

– Слава Богу! – сказала я шепотом, сбегая по лестнице. – Я думала, что вы умерли!

– Никому не давал повода так думать, мадам. Я примчался сюда по первому же зову, и, кажется, это обойдется вам не меньше чем в десять луидоров.

Меня это не интересовало. С лихорадочным нетерпением я наблюдала, как Лассон тщательно моет руки, потом схватила его за рукав и потащила наверх.

– Как вы спешите, мадам! Не волнуйтесь, я уверен, с ребенком ничего страшного. Кровь Бурбонов, смешанная со свежей кровью аристократии, обычно рождает отменное здоровье и долголетие.

– Сейчас не время для острот! Умоляю вас, быстрее, вы просто несносны в своей медлительности!

Лассон долго слушал мальчика с помощью своей медицинской трубки, выслушивал все шумы сердца и хрипы в груди, проверял пульс и зрачки. Я стояла молча, полностью доверяя ему. Он отложил трубку и повернулся ко мне.

– Ну? – прошептала я.

– Нужно сделать небольшое кровопускание, мадам. Вы, мадемуазель, – он обратился к Полине, – вы должны помогать мне.

– Кровопускание? – проговорила я в ужасе. – Боже, пускать кровь такому маленькому! Вы убьете его. Нет-нет, я ни за что не позво…

Не вступая со мной в разговоры, Лассон довольно грубо взял меня за плечи и, вытолкнув за порог, крепко запер за собой дверь.

– Ужасно не люблю мамаш, которые вмешиваются не в свое дело.

– Вы не смеете так делать! – закричала я, изо всех сил дергая дверь.

– А вас никто и не спрашивает.

Я в бессилии присела на мягкий пуф, прислушиваясь ко всему, что происходило в комнате. К моему удивлению, Жанно не плакал, я слышала только его жалобное бормотание. Потом дверь отворилась, выпорхнула Полина с миской крови, а за ней, вытирая руки, вышел Лассон.

– Вы сидели тихо, мадам. Это весьма похвально.

– Что с ребенком?

– Все в порядке. Кровь пущена, через два часа жар спадет, и лихорадка прекратится. Лекарства я оставил на столике, мадемуазель Полина знает, когда и что принимать. Там пилюли и Доверов порошок…

– Но… что же это за болезнь?

– Коклюш, сударыня. Обыкновенный коклюш. Выполнение моих указаний, свежий воздух, мокрая марля над кроваткой – и ваш сын будет здоров уже через две недели.

– Вы уверены?

– Вы задаете мне этот вопрос каждый раз. Но разве я когда-нибудь ошибался?

Я была такая уставшая, что даже не смогла покраснеть, вспомнив, в каких щекотливых случаях обращалась к Лассону. На ощупь открыв шкатулку, я расплатилась с лекарем.

– Я очень благодарна вам, господин Лассон. Я не знаю никого во Франции, кто бы разбирался в своем деле лучше, чем вы.

Полина приготовила мне крепкий кофе по-венски, чтобы я немного восстановила силы. Мне очень хотелось спать.

– Почему не приехали Маргарита с Денизой?

– Маргарита приедет утром. А Дениза отправилась с Арсеном гулять на лодке в Сен-Клу.

– С Арсеном? Каким Арсеном?

– Да с Арсеном Эрбо, вашим лакеем.

Ах да, я знала это. Дениза явно идет прямой дорогой к замужеству. Арсен – прекрасная партия для нее. Будет хорошо, если она останется у меня. Никто лучше Денизы не умеет гладить мое белье и платья…