Великий полдень - [7]
— Конкретнее! — нетерпеливо прервала Альга.
— А это уже действительно секрет, — заявил дядя Володя.
— Ну вот, опять глупости, — сказала Альга. — Так я и думала.
— Знаешь что, Володенька, — вмешалась Майя, — мы только что спасли тебя от верной гибели, поэтому у тебя от нас не может быть никаких секретов. Сейчас же рассказывай!
— Ничего вы меня не спасли, — возразил он. — Я сам в сани прыгнул. Я очень ловкий.
— Конечно, ты очень ловкий, Володенька, — сказала Майя, начиная сердиться. — Только ты нам все-таки расскажи, что там детвора задумала. Мы не проболтаемся.
— Ладно, — покладисто согласился он, — только хорошо пообещайте!
Альга снова передернула плечами и отвернулась к окну.
— Конечно, мы никому не расскажем, — ответила за всех нас Майя.
— Так вот, — сказал дядя Володя и, выдержав долгую паузу, — когда зашел об этом разговор, то есть кто кого предпочитает, Косточке, как самому главному, конечно принадлежало право выбирать первому. Он заявил, что возьмет себе ее — Альгу.
— Подумать только, — засмеялась Майя, — какой разборчивый мальчик!
— Очень смешно, — усмехнулась Альга.
— А что ты думаешь, Альга, еще неизвестно, как все сложится, — улыбнулся я, — дети растут так быстро…
Девушка промолчала.
— А вот твой Александр, Серж, выбрал Майю, — сообщил дядя Володя.
— Меня? — воскликнула Майя. — Надо же!
— Гм-м, странно… — удивился я и задумался. — То есть я хочу сказать, было бы гораздо логичнее, если бы он выбрал, например, Зизи. Они как раз почти ровесники. Ну а Зизи, она-то, я думаю, выбрала моего Александра? — пробормотал я.
— А вот и нет, — сказал дядя Володя. — Зизи твердо выбрала тебя, Серж. Ты же у нас теперь почетный гражданин!
— Ай да маленькая Зизи! — снова засмеялась Майя. — Я бы тоже тебя выбрала, Серж!
— И я, — снова усмехнулась Альга.
— Ого, почетный гражданин пользуется успехом, — заметил дядя Володя.
— Разве мы его с тобой не поделим, Альга? — еще больше развеселилась Майя.
— Как же ты предлагаешь его делить?
— Не знаю, может, тело отдельно, душу отдельно?
— Или того и другого понемножку?
— Вот бессовестные! — стал урезонивать девушек дядя Володя. — Что за шутки такие! Наш почетный гражданин — все же женатый человек и семьянин примерный.
— Да, это серьезный недостаток, — согласилась Майя. — Значит придется заняться тобой, Володенька!
— Покорно благодарю! Чтобы Папа меня прибил? Нет уж, девушки, лучше, как говорится, рубите сук по себе.
— Почему? Папа к тебе прекрасно относится, — смеясь, возразила Майя. — Даже ни разу не обозвал тупым. Наоборот, говорит, наш чудак — смышленый.
— Давай, Володенька, не теряйся! — поддержал я.
— Ну что ж, — серьезно кивнул дядя Володя, — я подумаю…
— Вот наглец, он еще думать будет! — тут же возмутилась Майя и, схватив его за плечи, принялась тормошить. — Да ты должен был захрюкать от счастья!.. Надо его хорошенько проучить! — заявила она, нахмурив брови, но не выдержала и рассмеялась. — Отодрать за уши!
— Оттаскать за кудряшки! — добавила Альга, присоединяясь к подруге.
Дядя Володя жалобно застонал. Я попытался вступиться за него, и тогда девушки набросились на меня. В пылу борьбы кто-то нечаянно толкнул дверь распахнулась, и мы кучей-малой вывалились из саней прямо в глубокий сугроб. К счастью, кортеж уже успел разделиться и разъехаться по семейным вотчинам. Несколько саней, в том числе Папины сани и те, в которых приехали мы, как раз остановились перед стилизованным помещичьим особняком. В ночи особняк выглядел сверкающим сказочным дворцом с колоннами, открытым балконом и флигелями. Перед парадным крыльцом красовалась славная новогодняя елка, богато украшенная золотыми яблоками и орехами.
Я выбрался из сугроба, помог подняться девушкам и охающему дяде Володе, отряхнулся от снега и перевел дух. На душе у меня сделалось так хорошо, что я инстинктивно огляделся: не привлекаю ли я к себе внимания… Нет, никто ничего не заметил. Видно, дразнящее и упоительное чувство было запрятано достаточно глубоко. Я уж и припомнить не мог, когда меня в последний раз пронзала влюбленность. Да что там: именно любовь!
— Ой, холодно! Холодно! — взвизгнули девушки.
Еще бы! Они были в одних туфельках, и даже длинные пышные шубки, в которые они зябко кутались, не спасали от такого мороза.
— Скорее бежим в дом! — крикнул я и, подхватив девушек под руки, потащил к ярко освещенному крыльцу.
Дядя Володя заковылял следом. Несмотря на то, что до дома было каких-нибудь полсотни метров, а снежная дорожка вдоль аллеи, по которой мы бежали, была утрамбована так крепко, словно была покрыта асфальтом, мне показалось, что мы преодолеваем безвоздушное космическое пространство, где царит абсолютный холод, а невесомость делает наши движения неуклюжими и плавными, как на лунном плато или в замедленной съемке. Кони трясли заиндевевшими гривами. Их мощные бока, наподобие чешуи, были покрыты блестящими ледяными корками. Гривы бряцали, звенели, словно хрустальные нити. Родственники, дети и гости высаживались из саней и спешили к дверям. До Нового года оставалось всего ничего.
Едва все расселись за столом, чуть подзакусили, отогрелись с мороза несколькими рюмками водки, как долговязые напольные часы в простенке между двумя громадными окнами, выходящими на заснеженную реку, начали звучно и с оттягом бить: «бом-м, бом-м…» Сияние многоярусной люстры над праздничным столом постепенно угасало. Скоро в комнате сделалось совсем темно, и за окном уже в полной красе засверкала огнями новогодняя елка. Все, включая детей, тут же поднялись со своих мест и, блестя глазами, озабоченно переглядывались, — словно старались уловить движение времени и не пропустить момент, когда нужно будет загадать заветное желание.
Миллионерами не рождаются – ими становятся. И в этой книге вы получите ответ на важный вопрос: «Как?»Законы природы таковы, что все люди не могут быть бедными или иметь средний достаток. Некоторые – и их подавляющее большинство – «вынуждены» быть богатыми. Почему бы не войти в их число? И достаток, как и бедность, – это, в первую очередь, внутреннее состояние человека. И увеличение заработка не изменит состояние бедности на состояние достатка – нужно менять свое отношение к деньгам, свои «денежные» установки, свои «денежные привычки.
Блестящая журналистка едет делать сенсационный репортаж на пылающий в войне Кавказ, точно зная, что отправляется в ад. В ад, где человеческая жизнь стоит дешевле дешевого, а игра со смертью — нормальное состояние действительности…Все это она уже знала…Чего она точно НЕ ЗНАЛА — и даже не подозревала, — так это того, что окажется внезапно втянутой в сложную, запутанную историю вызволения из плена российского офицера. В историю, где таинственные политические интриги, жестокие преступления, опасность и любовь переплелись настолько тесно, что разделить их уже невозможно…
В 2002 году исполнилось 75 лет с момента принятия на вооружение Красной Армии 7,62-мм ручного пулемёта конструкции Василия Алексеевича Дегтярёва – ДП (Дегтярёв, пехотный). ДП стал первым образцом данного типа оружия, разработанным в СССР.
В сборнике публикуются произведения различных жанров, написанные кировскими литераторами. Среди участников книги — и писатели-профессионалы, и молодые авторы. Большинство произведений посвящено нашим современникам. В книге также нашли отражение темы, связанные со знаменательными датами 1978 года — 60-летием Советских Вооруженных Сил, 60-летием комсомола.
Фрэнклин Шоу попал в автомобильную аварию и очнулся на больничной койке, не в состоянии вспомнить ни пережитую катастрофу, ни людей вокруг себя, ни детали собственной биографии. Но постепенно память возвращается и все, казалось бы, встает на свои места: он работает в семейной юридической компании, вот его жена, братья, коллеги… Но Фрэнка не покидает ощущение: что — то в его жизни пошло не так. Причем еще до происшествия на дороге. Когда память восстанавливается полностью, он оказывается перед выбором — продолжать жить, как живется, или попробовать все изменить.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.