Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»? - [100]
В биографии Субетая [ «Юань ши», цз. 120, с. 1б-2а] подчеркивается, что, объединив Монголию, монголы создавали тысячи из меркитов, найманов, кереитов, из соседних тюрков, канглы и кипчаков. Кереит Цисили изменил Ван-хану и стал служить Чингису Покорился и перешел на монгольскую службу найман Мача, позже командовавший монгольской и китайской армиями. Служил Чингису и Чаосы, найман, но не простой, а правнук Таян-хана и внук Кучлука. Канглы Ха-шибол (Хасбулат) сдался монголам и позже ведал скотом при дворе одной из императриц.
Мусульманин Джафар-ходжа присоединился к Чингис-ха-ну в 1203 г., вместе с другим мусульманином на службе у Чингис-хана, купцом Хасаном, он пил воду из озера Бальчжуна и стал одним из первых монгольских даругачи. Даругачи стал уйгур Цюели, который ранее также добровольно сдался монголам. Служили Чингису грамотные уйгуры Мэнсусы и Булухай В биографии Мухали [Юань ши, цз. 119, с. 1а-2б] сообщается, что когда во время войны с Цзинь сдавались полководцы – кидани, китайцы, чжурчжэни, то им давали армию, территорию в управление и отправляли на войну против их бывшего государя. С 1216 г. монголы стали брать в гвардию сыновей сдавшихся полководцев и вельмож Цзинь. Короче, привлечение завоеванных к продолжению завоеваний было правилом. Уже после смерти Чингис-хана в 1235 г. обсуждался проект использования мусульман для завоевания юга Китая, а китайцев для походов в Восточную Европу. Елюй Чуцай, имевший большой авторитет при монгольском дворе, отговорил хана от этой затеи, сославшись на различие климатов, но предложил, что «лучше, если и те и другие будут участвовать в карательных походах в своих странах» [Китайский источник, с. 78].
Основное население империи Цзинь составляли китайцы, чжурчжэни, кидани, бохайцы. Кидани мечтали о восстановлении своей погибшей династии. Китайцы в массе своей, естественно, были на стороне Южной Сун, они также думали об изгнании завоевателей-чжурчжэней И бохайцы, возможно, не забыли о том, что двести лет назад имели свою государственность, уничтоженную киданями. Поэтому обстановка для монгольского вторжения была достаточно благоприятной. Многие, слишком многие в империи Цзинь были равнодушны к судьбе династии. У Чингис-хана не было недостатка в информаторах. Еще до объединения им Монголии к нему на службу перешли Елюй Ахай и Елюй Тухуа, братья, отпрыски правившей в киданьском государстве династии. Они были посланы императором Цзинь к Ван-хану кереитскому, но перешли на службу к Чингис-хану и пили с ним вместе воду из озера Бальчжу-на. Они хорошо знали положение Цзинь и особенно ситуацию в пограничном районе. В 1208 г. четыре высоких цзиньских чиновника-китайца с семьями перебежали к Чингис-хану и стали его советниками. Это были Ли Цао, человек умный, который усиленно подбивал Чингиса на войну с Цзинь, а также Бай Лунь, У Фэньчэнь и Тянь Гуанмин. Ли Цао и Бай Лунь в 1221 г. занимали высокие посты в монгольской администрации. Причины перехода этих людей не очень ясны (кроме естественного желания натравить монголов на Цзинь). Игорь де Рахевильц полагает, что трое из них готовили поход на монголов, но император Чжан-цзун решил, что они хотят переметнуться к монголам. Чтобы избежать следствия и наказания, они действительно оказались у монголов [Рахевильц. Личное и личности, с. 96–98].
Елюй Ахай участвовал в западном походе, был монгольским наместником в Самарканде и умер на этом посту. Еще до начала войны с Цзинь на сторону монголов перешел кидань Елюй Ниэр. Ему принадлежит авторство плана нападения на Цзинь, состоявшего из 10 пунктов. Елюй Ниэр занимал должность бичечи. Пост бичечи считался очень важным. Бичечи принадлежал к гвардии, это был не просто писец, а секретарь, советник, эксперт. Положение бичечи, по предположению Игоря де Рахевильца, равнялось положению министра [там же, с. 100–103].
Война принесла с собой новую волну перебежчиков. После 1211 г. именно благодаря перебежчикам монголы научились пользоваться осадными машинами и брать города. По подсчетам Игоря де Рахевильца, специально исследовавшего вопрос, сохранились сведения о 35 видных деятелях Цзинь, перешедших на службу к монголам [там же, с. 105]. Среди них было 22 китайца, 9 киданей и 4 чжурчжэня. Уже в 1213 г. была сформирована первая армия из местного населения Цзинь, воевавшая на стороне монголов. Она называлась «Черная армия», ее первым командующим был китаец Ши Хуайдэ, после его смерти Ши Тяньсян. Семья Ши преданно служила Чингис-хану. Ее глава Ши Бинчжи перешел на сторону монголов в 1213 г. Его сын Ши Тяньни стал темником, в 1214 г. получил золотую пайцзу от Чингис-хана, в 1215 г. – золотую тигровую пайцзу и пост главнокомандующего немонгольскими войсками на западе Хэбэй. Сам Ши Тяньсян дослужился до «маршальского» звания юаньшуай; с 1220 г. он – левый помощник главнокомандующего Мухали. Из числа китайцев в монгольской армии, воевавшей в Цзинь, было три темника – Джалар, Лю Хэйма и Ши Тяньцзэ. Сохранилась биография китайца на военной службе монголов Ван Цзи, советником Мухали был китаец Хэ Ши.
Игорь де Рахевильц выделяет четыре причины перехода подданных Цзинь на сторону монголов: предчувствие гибели Цзинь и подъема новой династии, использование монголов для борьбы с давним врагом – чжурчжэнями, стремление сохранить свою жизнь и жизнь своих людей, наконец, желание присоединиться к родственникам, попавшим в руки монголов [там же, с. 106]. Кидань Шимо Есянь не раз спрашивал отца о причинах гибели государства Ляо. «Ты можешь возродить его!» – сказал ему отец. Шимо Есянь подчинился монголам и посоветовал им атаковать Восточную столицу – исконные земли Цзинь в Маньчжурии. Мухали взял Восточную столицу Цзинь при помощи киданей, в результате монголы получили территорию в несколько тысяч ли и стотысячную армию. А захваченные фураж, военное снаряжение и военная техника, по словам источника, «громоздились горой». В итоге «люди Цзинь оплакивали свои исконные земли» [Юань ши, цз. 150, с. 16].
Эта книга знакомит с жизнью и научной деятельностью видного советского востоковеда, лауреата Ленинской премии — Николая Александровича Невского. Выпускник Петербургского университета, Н. А. Невский почти 15 лет прожил в Японии. Занимаясь этнографией, фольклористикой и диалектологией этой страны, ученый совершал путешествия в отдаленные уголки Японии. Авторы знакомят читателя с этим периодом жизни ученого, рассказывают о его работе в Ленинграде и о создании им новой отрасли востоковедной науки — тангутоведения.
Книга представляет собой научно-популярный очерк, освещающий историю и культуру Тибета с древних времен до наших дней. Привлечен большой фактический материал, обширная литература, в том числе новейшие тибетологические исследования. В очерк вплетен рассказ о трагической судьбе одного из тибетских далай-лам — VI Далай-ламы.
В очерке Е. И. Кычанова предпринята попытка рассказать широкому кругу читателей об исследователях погибшей тангутской культуры, о трудностях, стоявших на их пути, о том, что мы знаем сейчас о тангутах и их государстве.
«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
«Если предложить хорошую цену, капиталисты продадут нам веревку, на которой мы их повесим», «Богатые и жулики – две стороны одной медали», «Интеллигенция – не мозг, а г… нации!», «Мы пойдем другим путем!» – так говорил В.И. Ленин. Хотя после его смерти прошло уже 90 лет, ожесточенные споры о «Вожде мирового пролетариата» и его роли в истории не стихают до сих пор. Ленина проклинают как «тирана и палача», «залившего кровью всю Россию». Его прославляют как гениального политика, отца-основателя СССР и великого пророка, чьи идеи особенно актуальны сегодня: ведь еще сто лет назад он предупреждал и о зверином оскале финансового капитализма, и о бесплодности «экономики по производству денег», этого «самопожирающего монстра», обрекающего мир на глобальные кризисы…И в чем бы ни обвиняли Ленина заклятые враги, даже они вынуждены признать очевидный факт: он был великим политиком, ГЕНИЕМ ВЛАСТИ, оставившим неизгладимый след в истории не только России, но и всего мира!
Ее 34-летнее царствование по праву величают «Золотым веком Российской державы», а ее саму – лучшей из императриц. Победы и свершения Екатерины Великой прославлены в веках, она превратила Россию в самое могущественное государство эпохи – по словам «екатерининских орлов»: «ни одна пушка в Европе без нашего разрешения выстрелить не могла».Но эта книга – не политическая биография гениальной царицы, а история любви несравненной женщины, которая сумела остаться обожаемой и желанной до преклонных лет. Это издание позволит вам заглянуть за парадный фасад дворцов и тронных залов, в личные покои императрицы, чтобы разглядеть под бриллиантовой короной, золотой мантией и царскими регалиями любящую женщину с ее бедами, радостями, роковыми страстями и поисками простого женского счастья…
Уникальная серия о величайших правителях всех времен и народов – настоящих гениях власти, которые меняли ход истории и определяли судьбы мира. Уроки борьбы за власть и секреты их личной жизни. Мастер-класс от гроссмейстеров «игры на мировой шахматной доске»: как пробиться на политический олимп и главное – удержаться на его вершине? Лучшая современная биография одного из крупнейших политиков XX века – Уинстона Черчилля.Потомок древнего рода, он не имел состояния и зарабатывал на жизнь пером, написав больше, чем Вальтер Скотт и Диккенс вместе взятые, и даже – единственный из всех политиков – получил Нобелевскую премию по литературе за свои знаменитые мемуары.
«Русский Петр I хотел сделать нас немцами, а немка Екатерина II – русскими», – писал известный острослов кн. Вяземский. Да, принцесса из захолустного прусского княжества Софья Августа Фредерика Ангальт-Цербская захватила российский престол незаконно, свергнув собственного мужа. Да, она до конца жизни говорила по-русски с сильным акцентом, а ее «безграмотность» вошла в анекдоты (говорят, Екатерина делала по четыре ошибки в слове из трех букв – вместо «еще» писала «исчо»). Да, «доброе сердце» и «душа республиканки» не помешали императрице беспощадно подавить Пугачевский бунт и превратить крепостных крестьян фактически в рабов.