Великие женщины великих мужчин - [6]
Когда через двенадцать лет после мужа Вера Набокова отошла в мир иной, «Нью-Йорк таймс» назвала ее многозначительно: «жена, муза, агент».
Конечно, не будет новизной и то, что Вера всегда стояла на страже интересов мужа. Это характерно для большинства верных и преданных жен, однако далеко не каждая, подобно Вере, умеет столь досконально знать предмет. В мире литературы она была подлинной акулой, зная и умея аргументировать любое заявление. А заявлений хватало. Например, когда ее спросили о лучших книгах русских писателей, еще не переведенных на английский, Вера в позе мушкетера отстаивала святое убеждение в том, что это самые достойные вещи Белого, Булгакова и Набокова. И при этом миссис Набокова возмущалась, если кто-то осмеливался назвать ее ярой защитницей мужа. Она умела бороться, пользуясь самыми острыми клыками — основательными знаниями, последовательностью и нерушимостью своей позиции.
Она была абсолютно надежна и предсказуема для партнера. Могла написать за мужа лекцию и, кажется, если бы было необходимо, то написала бы и книгу. Она умела излучать тепло, сияние, распространяющееся вокруг в виде энергии. И загадочная, ангельская сила этой энергии предназначалась в первую очередь мужу. С ней Владимир Набоков просто не мог не победить. Когда через двенадцать лет после мужа Вера Набокова отошла в мир иной, «Нью-Йорк таймс» назвала ее многозначительно: «жена, муза, агент». Вера Набокова оставалась всегда только лишь женой и помощницей, хотя многие утверждали, что Вера могла бы сама стать недюжинной писательницей и даже составить Владимиру конкуренцию. Не стоит гадать об этом, — она сама избрала роль. И доказала, среди прочего, что такая судьба ничуть не менее почетна, чем у самостоятельных и почти всегда одиноких женщин, спорящих за успех с мужчинами.
Глава вторая. Необыкновенная сила: Союзы самодостаточных личностей
Упоминаемые образы: Ариэль Дюрант, Мелани Саш, Кристина Гроф, Натали Дроэн, Майя Плисецкая, Галина Вишневская, Диана Акерман
Ничто так не сближает людей, как общие интересы, увлечения, которые становятся весомой частью самой жизни, а порой и совместным делом всей жизни, высшей миссией. Но кто станет отрицать, что совместные интересы не появляются из ничего? Их предвестником становится глубина понимания какого-либо дела отдельной личностью. Иными словами, каждый из двоих должен демонстрировать зрелость задолго до того, как однажды сформированный союз создаст двойную миссию. А значит, стать самодостаточной личностью[1], весомой фигурой на шахматном поле жизни еще до того, как такой же зрелый мужчина обратит свой взор в сторону такой женщины. Это так и называется: привлекать собственной глубиной. Не стоит кивать на некоторые пары: мол, они обрели друг друга, когда еще ничего не было создано, ни один значимый поступок не совершен. Действительно, от мудрецов мы все давно знаем поучительную истину: человек оценивает сам себя по собственному потенциалу, по тому, что он способен сделать, окружающие же его оценивают по тому, что он уже сделал. Но эта мудрость становится несовершенной при оценке потенциала своей будущей половинки. Потому что на самом деле целостная, потенциально плодовитая личность формируется задолго до того момента, когда она начнет плодоносить. Опыт замечательных союзов свидетельствует: прозорливость будущих партнеров является не чем иным, как результатом отменного улавливания глубины встреченного человека. А это, в свою очередь, есть следствие собственной глубины. Все помнят древнюю поговорку: «Рыбак рыбака видит издалека». Так и тут: глубокое тянется ко глубокому, тонкие вибрации готовы соединяться с подобными себе; примитивное движется в объятия к поверхностному, низкие вибрации охотно соединяются с такими же. Секрет очень прост в понимании, хотя сложен в исполнении.
Грациозный союз-миссия супругов Дюрант также вырос из совместного увлечения, ставшего делом всей жизни. Будучи ученицей, Ариэль привлекла внимание своего преподавателя, состоявшегося мужчину, но еще далеко не короля (да мало ли в мире просто успешных преподавателей?). Интересно, почему пятнадцатилетней девушке, родившейся, кстати, в украинском городе Хмельницком, удалось влюбить в себя зрелого учителя, и зачем она это сделала? Конечно, свежесть и очарование юности сыграли свою аттрактивную роль. Но также представляется, что ее физическая привлекательность не являлась первоосновой для такого целеустремленного искателя, как Вильям Дюрант. В избраннице он ощутил то, в чем нуждался: раннюю мудрость, увлеченность, готовность быть подругой, спутницей в делах значительных. Она же увидела в нем смесь нежного романтизма с непреклонной ответственностью. Он в своих книгах воспроизводил ее образ под именем Ариэль, взяв его из пьесы Шекспира. Они росли вместе, прожив двойную жизнь-путешествие и написав в ее течение одиннадцать томов «Истории цивилизации». К седьмому тому женщина из помощницы превратилась в соавтора, и Пулитцеровскую премию авторы-супруги получали вместе. Идеи пары сплелись и срослись настолько, что отделить его идеи от ее подсказок не представляется возможным. Даже автобиографию они написали вместе — «
