Великие скандалы и скандалисты - [3]

Дьявольский план Лисетски сработал! Сначала он подложил Фили под друга Дюкрэ — парня попроще. Тот, понятно, начинает хвастаться, какая у него завелась любовница. Это слышит Дюкрэ, начинает интересоваться. Они обмениваются телефонами, и Фили звонит Дюкрэ. Он спешит к ней на виллу, где Стефан Лисетски уже нашпиговал фотоаппаратами каждый квадратный сантиметр и ему остается только нажимать на спуск…

В результате два итальянских еженедельника «Жентэ» и «Ева Тремилла», французский «Ил-люстрз» опубликовали фотографии молодых любовников. Эти кадры не уступают по откровенности порнографическим сценам. «Миллионные продажи! Миллионные прибыли!» — возбуждается Жан.

— Но ведь «разоблаченная» жертва может подать в суд, чем это грозит папарацци?

— Это не наша проблема, — отмахивается Жак, ковыряя ложечкой фруктовый салат. — Мы никогда не светимся, поэтому не надо меня снимать, я не раскрываю вам своего имени. Все знают, кто мы и чем занимаемся, но наша подпись нигде не стоит.

— Кто же засветил Лисетски?

— Никто, он засветился сам. Ему захотелось шумихи. Возможность сделать такой скандал выпадает раз в жизни, поэтому Лисетски намеренно подтвердил авторство съемки. А вторая причина — деньги. Издания жаждут взять у него интервью и платят за это! Фили Гутеман — всего лишь исполнитель — уже заработала 170 тысяч долларов на интервью, а уж Лисетски получил в несколько раз больше. Но если бы он сам не захотел славы, никто бы его не засветил. Условия продажи снимков журналу включают полную ответственность издания за публикацию. Приходя в редакцию, мы как бы «теряем» на столе владельца пакет со снимками, взамен «находя» пакет наличности…

— Как велик этот пакет?

— За фотографию всего лишь плачущей принцессы Каролины де Монако (это было уже давно) мой знакомый получил 30 000 долларов. Средняя цена у папарацци 50—100 тысяч, а если повезет заснять любовные шашни высокого лица, то предела нет.

— Вы, наверное, богатый человек? Жан отмахивается:

— Гонорары позволяют мне заниматься любимым делом. Все деньги уходят сюда — в фотооптику, профессиональные видеокамеры. Ловля звезды может длиться месяцы, и куча денег уходит на подкуп, на взятки, на возможность тусоваться в светских кругах. Почти после каждой скандальной публикации Я ВЫНУЖДЕН НАНИМАТЬ ТЕЛОХРАНИТЕЛЕЙ — возможна месть со стороны «раздетой» звезды. Тот же Лисетски, снявший Дюкрэ, сейчас ходит с двумя телохранителями, меняет отели и нигде не ночует два раза подряд. Тут только большой гонорар и спасает…

Картотека скандалов постоянно пополняется. Невозможно собрать все под обложкой одной книги. Собранные здесь «материалы» наиболее показательны для характеристики современных и уже забытых скандалов.

РАЗДЕЛ I. «О TEMPORA, О MORES». СКАНДАЛЫ В АНТИЧНОМ ОБЩЕСТВЕ

ЦЕЗОНИЯ — ПОТВОРЩИЦА СТРАСТЯМ КАЛИГУЛЫ

Последнюю жену Калигулы звали Цезония, она была дочерью Орфита и Вестилии. Цезония была не так хороша, как Орестилла или Лоллия (бывшие жены Калигулы), уже не молода, не отличалась знатностью, но была в высшей степени хитра, практична и сладострастна.

Лучшего выбора Калигула не мог сделать: ни одна женщина не могла до такой степени потворствовать страстям Калигулы, как гордая и жестокая Цезония. Она господствовала над душой императора. Немало преступлений было осуществлено жестоким Калигулой по наущению жены.

В конце концов он безумно полюбил Цезонию. Показывал ее солдатам верхом на лошади, переодетую в военное платье, со щитом в руке; во время оргий он приказывал Цезонии раздеваться и удивлять присутствующих своим необыкновенным сложением.

Часто, нежничая с Цезонией, он говорил: «Нравится мне твоя прекрасная голова, нравится потому, что я каждую минуту могу заставить ее покатиться». Страсть Калигулы к жене еще более увеличилась, когда она ему принесла дочь. Ребенок был назван Юлией Друзиллой, ее носили по всем храмам богинь и отдали под покровительство Минервы.

Калигула громко утверждал, что его дочь родилась от него и от Юпитера. Ребенок был вполне достоин своего отца и в самом нежном возрасте проявлял необыкновенную жестокость. Калигула с гордостью восклицал, что он в дочери узнает свою кровь. Часто, говоря о своей любви к Цезонии, он удивлялся, каким образом она могла произойти, и для того, чтобы узнать этот секрет, он говорил о необходимости предать Цезонию пытке, дабы узнать от нее причину этой любви.

Однако его привязанность к Цезонии нисколько не убавила его развратных привычек.

Калигула часто в присутствии отцов и мужей позорил первых матрон Рима. Он пустился в такой разврат, о котором даже и говорить неудобно. Мало-помалу он терял рассудок и в конце концов стал величать себя родным братом Юпитера. Иногда в беседе с Цезонией, разгневавшись, он восклицал: «Убей меня или я тебя убью». Он отдал приказ выстроить храмы в честь себя, своей жены и своей любимой лошади, Инчитато, и воздавать там божественные почести.

Подобные безумства и злодеяния потрясли народ, состоялся заговор: решено было убить Калигулу. 24 января 41 года, когда Калигула возвращался со спектакля Августирских игр и проходил мимо колонн дворца, трибун преторианской когорты, Кассий Херей, набросившись на него, вонзил кинжал в горло. Остальные заговорщики прикончили Калигулу тридцатью ударами. Цезония, нисколько не испугавшись, разорвала на груди рубашку и, выкрикнув: «Рази, но скорее!», упала, смертельно раненная. Их дочь солдаты убили ударом об стену.