Великие шпионы - [76]

— Больше я ничего не могу для вас сделать. Лучше последуйте его совету. И, обращаясь к Анне, добавила:

— Удачи вам. Дайте мне знать, мальчик будет или девочка.

Мы вышли под палящее солнце. Я остановился на ступенях, не зная, куда идти.

Анна взяла меня за руку.

— Поехали домой, Игорь, — выдохнула она с безмерной усталостью.

То, что появляться дома опасно, больше не имело для меня никакого значения. Я готов был свалиться от изнеможения, а дома, по крайней мере, мог отдохнуть, поразмыслить, придумать, что делать дальше!

В глубине души теплилась внушенная с детства уверенность — чем больше препятствий встретишь на пути к цели, тем приятнее счастливый конец.

Когда мы подошли к Сомерсет-стрит, я велел Анне забрать Андрея в соседнем доме, а сам пошел к своей квартире № 4. Если все в порядке, я махну ей рукой.

Я тихонько поднялся по лестнице к нашей двери и прислушался. Тихо. Я отпер дверь и заглянул в прихожую. Вроде все в порядке. Вышел на задний балкон. Чисто. Анна выглядывала из окна подруги, и я махнул ей рукой, чтобы шла домой.

Когда они с Андреем пришли, я лег в кровать, но сон не шел. Малейший шум пугал меня. Некоторое время спустя я подошел к окну. Сердце отчаянно забилось!

Двое сидели на скамейке в парке напротив и смотрели на мое окно!

Я отскочил от шторы, чтобы тень моя не была заметна. Они то и дело посматривали на мою квартиру, а потом продолжали разговор. Другие окна их не интересовали. Я присмотрелся, но на таком расстоянии не мог различить их лиц. Вроде незнакомые. Когда я обернулся, чтобы увести Анну из кухни, раздался стук в дверь.

Я застыл на месте. Когда Анна появилась из кухни, я знаком велел ей не двигаться. Снова стук, громче и настойчивее. Так повторялось четыре раза. Те, кто был снаружи, возможно, и ушли бы, но Андрей побежал через гостиную к Анне.

Они бешено забарабанили в дверь. Дребезжащий голос выкрикнул:

— Гузенко!

Я узнал голос. Это был младший лейтенант Лаврентьев, водитель и связной Заботина!

Он несколько раз выкрикнул мою фамилию. Потом мы услышали удаляющиеся шаги. Я вернулся к окну. Те двое по-прежнему сидели на скамейке и поглядывали в мою сторону.

Анна сидела в гостиной с Андреем на руках. Она неподвижно уставилась на меня. Я понял, что настало время действовать. Часы показывали 19.05. Значит, мой сосед по лестничной клетке, сержант королевской канадской авиации Гарольд Мейн, уже дома. Я подошел к заднему балкону. Мейн с женой сидели там в поисках спасения от жары.

Я спросил сержанта, можно ли с ним поговорить. Он сказал:

— Отчего же нет, валяй!

Я спросил, смогут ли они с женой позаботиться о маленьком Андрее, если со мной и Анной что-то случится.

Сержант определенно удивился. Потом попросил меня перелезть через перила и завел в квартиру. Времени на долгие объяснения не было, я сказал только, что мы с Анной ожидаем нападения НКВД и беспокоимся о ребенке. Мейн недоверчиво посмотрел на меня, но выражение его лица изменилось, когда я показал ему тех двоих на скамейке. По пути обратно на задний балкон он застыл на месте. Во дворе стоял человек и смотрел вверх!

Сержант Мейн был человек решительный.

— Бери жену и мальчика, Гузенко, и веди их ко мне. Я вызываю полицию.

Мысль прибегнуть к помощи полиции больше меня не пугала. Я находился между молотом и наковальней, и уверенное поведение соседа-военного утверждало меня в мысли, что скоро все будет в порядке.

Я перелез на свой балкон и вошел в квартиру. Дверь была открыта — Анна с Андреем исчезли!

Я рывком бросился на лестничную площадку и застыл. Они стояли в квартире напротив и разговаривали с ее хозяйкой, миссис Эллиот.

Выслушав нашу историю, миссис Эллиот предложила остаться у нее на ночь, потому что ее муж и сын в отъезде и есть свободная кровать. Для Андрея она найдет место.

Я с благодарностью принял ее предложение. Пока Анна разговаривала с миссис Эллиот, я уселся в столовой, чувствуя себя совершенно обессиленным. Вскоре на лестнице послышались тяжелые шаги. Это был сержант Мейн с двумя полицейскими. Я изложил свое дело и закончил тем, что мы опасаемся убийства, в парке и во дворе находятся подозрительные люди, а младший лейтенант Лаврентьев пытался ворваться в квартиру.

Они задали несколько вопросов, потом заговорили с миссис Эллиот.

— Мы будем держать дом под наблюдением всю ночь. Свет из вашей ванной виден с тротуара. Оставьте его включенным, а если что-то будет происходить, выключите. Это будет сигналом для нас.

Затем он повернулся ко мне.

— Успокойтесь, мистер Гузенко, вам больше нечего бояться. Если понадобится, мы мигом окажемся здесь. Устраивает вас?

Больше всего меня убедила его улыбка.

— Устраивает, — машинально произнес я.

— Ну и отлично! — И полицейские ушли.

Между половиной двенадцатого и полуночью мы с Анной внезапно проснулись. Кто-то стучал в дверь пашей квартиры. Я выскользнул из кровати и подкрался к замочной скважине. В дверь стучал Павлов, представитель НКВД!

С ним были Рогов, Ангелов и шифровальщик Павлова Фарафонтов. Тем временем открылась другая дверь. Сержант Мейн спросил, что им тут нужно. Один из них назвал мою фамилию. Сержант отрезал:

— Их нет дома.