Великие интервью журнала Rolling Stone за 40 лет - [108]

– Да, да. Ну, это просто такие семьи богатых девушек – общество, каким вы его видите. Оно описано так наивно в этих песнях.

Но в то время писать о таком, должно быть, было чем-то дерзким.

– Не знаю, было ли это дерзким. Просто писали. Ясно, что были авторы, которые писали более интересные и сложные тексты – скажем, Ноэль Коуард, о котором я ничего не знал.

Автором действительно хороших текстов в то время был Боб Дилан. Все смотрели на него как на своего рода гуру по части лирики. Тяжело думать о сплошном мусоре, каким в то время была поп-музыка. И даже если бы вы подняли вашу игру до предельного уровня, она действительно во многом отличалась бы почти от всего, что появилось на десять лет раньше.

Многое, пожалуй, было не так хорошо, как нам казалось, но в то время это было фантастично. «Gates of Eden» и все эти песни мексиканского типа, даже бессмысленные: «Everybody Must Get Stoned» и «Like a Rolling Stone», «Positively 4th Street».

Потом вы записали «December’s Children (and Every body’s)»[232]. Это название означает что-нибудь конкретное?

– Нет. Таково было представление нашего менеджера[233] о поэзии хиппи, битников.

Главная песня на этой пластинке «Get Off My Cloud».

– Музыка Кита, слова мои.

Это определенно не песня о любви и не «I Want to Hold Your Hand».

– Да. Это песня типа «не докучай мне», песня об отчуждении, когда человек выходит из возраста тинейджера. Взрослый мир был очень упорядоченным обществом в начале 60-х годов, а я из него вышел. Америка была еще более упорядоченной, чем другие края. Я понял, что это было очень сдержанное общество по мыслям, поведению и одежде.

В этом вы убедились, когда в 1964 году приехали в Штаты?

– Да. Нью-Йорк был чудесен, и Лос-Анджелес тоже был довольно интересным. Но за их пределами мы увидели общество, где господствовали предрассудки. В Америке еще существовала сегрегация. А отношения были фантастически старомодными. Американцы шокировали меня своим поведением и узким кругозором.

Все фантастически изменилось за последние три десятка лет. Но и все кругом изменилось. (Смеется.)

Можно ли еще что-нибудь сказать о песне «(I Can’t Get No) Satisfaction», кроме того, что уже сказано на пластинке? Она была написана у бассейна во Флориде…

– Кит не хотел выпускать ее как сингл.

Есть ли для вас что-то особенное в этой песне по прошествии всех этих лет?

– Люди пресыщаются большим хитом. Эта песня действительно сделала The Rolling Stones, превратила нас в огромную группу, группу-монстр. Всегда нужна одна песня. Мы не были американцами, Америка – это было здорово, и нам всегда хотелось здесь выступать. То, что эта песня и популярность группы вышли на мировой уровень, очень впечатляло. Знаете, мы отправились выступать в Сингапур. Вообще, все началось с The Beatles. Но чтобы стать, как они, надо иметь свою песню; иначе останешься только фотографией в газете со всеми этими небольшими хитами.

А «Satisfaction» была великим классическим сочинением?

– Она единственная в своем роде.

Почему? Каковы составляющие?

– Очень интригующее название. Очень запоминающийся гитарный рифф. Прекрасный гитарный саунд, в то время весьма оригинальный. И она схватывает дух времени, что очень важно в таких песнях. И это отчуждение. Или нечто большее, возможно, своего рода сексуальное отчуждение. Отчуждение – не вполне подходящее слово, но слово, которого достаточно.

Разве это не стадия юности?

– Да, ведь такое случается с двадцатилетними. Тинейджеры зачастую не могут это сформулировать – в столь юном возрасте.

Кто написал «Satisfaction»?

– Ну, Кит написал немного. Мне кажется, он написал вот эти слова: «I can’t get no satisfaction», – но вообще это строка из песни Чака Берри «30 Days». И потом я написал остальное. Но мелодии не было, правда.

А как насчет ваших отношений с Китом? Вам льстило, что Кит был вашим главным музыкальным партнером? Вам льстило, что у вас вообще есть партнер?

– Нет, я думаю, это не главное. Вам не нужно иметь партнера во всех ваших делах. Но иметь партнеров иногда – это или помогает или мешает. Вам с ними или хорошо или плохо. Таков характер этих отношений.

Люди любят партнерство еще и потому, что в партнерстве они могут увидеть и драму двух людей. Они могут подпитываться партнерством и тем самым развлекать себя. Кроме того, если ваше партнерство успешно, то оно самосохраняется.

Возможно, у вас самое продолжительное партнерство в сочинении и исполнении песен в наше время. Как вы думаете, почему ваши отношения с Китом не разрушились, в отличие от Джона Леннона и Пола Маккартни?

– Трудно даже попытаться ответить на этот вопрос, потому что я не очень хорошо знаю Джона и Пола. Я знаю их немного, вероятно, как и вы… Я могу лишь предположить, что они были довольно сильными личностями, и каждый из них чувствовал себя полностью независимым. Кажется, они боролись за лидерство в группе. Что касается лидерства, временами один человек больше выдвигается в центр, чем другой, но нельзя все время бороться за это место. Потому что если все время ссориться, то просто придется сказать: «О’кей, если у меня нет права голоса в этом и в этом, то и черт с ним. Что мне здесь делать?» Поэтому лучше распределить роли. Наверное, Джон и Пол чувствовали себя слишком сильными и хотели руководить, и если было десять дел, то они оба хотели заниматься девятью из них. Но ведь невозможно, чтобы такие отношения работали?