Великая война. Первая мировая – предпосылки и развитие - [12]

Сражение при Ле-Като было одним из наибольших достижений британцев за все время войны: это была одна из тактических побед. II британский корпус, как и следовало ожидать, был сильно потрепан, но выдержал, сознавая, что превосходящего врага можно остановить. Но этот опыт не был поддержан британским Генеральным штабом, у которого возникло убеждение, что половина экспедиционных войск фактически потеряна. Жоффр, встречавшийся в этот день с Джоном Френчем, высказал довольно мрачное мнение о перспективах англичан. «Когда я покинул британский штаб сразу после полудня, – писал он, – я вынес оттуда серьезное впечатление о хрупкости наших сил на левом фланге и с беспокойством спрашивал сам себя, сколько потребуется времени, чтобы выполнить перегруппировку наших войск». 6-я армия генерала Монури теперь стала основным объектом его внимания; время диктовало, что при утрате пространства ее значение возрастает. Он также полагал, что если программа германского наступления будет изменена, потребуется нечто большее, чем захват пространства.

На востоке и западе разрешение проблем августа было сходным, и оно сводилось к постоянному грохоту орудий – война обострялась. Непреходящая усталость была причиной ослабления солдат всех армий, спотыкающихся на мостовых Франции и Бельгии или в облаках пыли на дорогах Восточной Пруссии и Галиции под палящим летним солнцем. Подсчитано, что в британских экспедиционных войсках за тринадцать дней отступления пехотинцы спали в среднем по четыре часа в сутки, а кавалерия – только три. Одной из проблем стало снабжение пищей и водой; западные союзники, используя свои продовольственные склады, имели в этом преимущество. Германцы же вскоре узнали, что такое голод; целые кавалерийские дивизии спешивались из-за отсутствия обыкновенных гвоздей для подков. Но германцев поддерживало сознание своего продвижения вперед, тогда как британцы и французы сгорали от досады, вынужденные отступать.

Никто не был более раздражен этим отходом, чем генерал Де Лангль де Кари, командующий 4-й французской армией; обозленный своими тяжелыми потерями при Арденнах, он постоянно искал шанс повернуть войска на врага. Жоффр сдерживал его порывы, но они повторялись в другом месте. Казалось, ничто не может умерить отчаяние генерала Ланрезака, оставшаяся часть 5-й армии которого была немногим лучше обычной толпы. Ланрезак неохотно вступил в сражение во время успешного французского контрнаступления и отступил с боем, но втянул германцев в маневрирование, за которое они так дорого заплатили на Марне. Фон Клюк после Ле-Като потерял следы британской армии; он разворачивал войска широкой петлей по направлению к Амьену, сталкиваясь с медленно собирающимися силами французской 6-й армии. Но этот маневр 1-й германской армии отрывал ее от 2-й и открывал ее фланг для атак I британского корпуса под командованием генерала Хейга и 5-й армии Ланрезака. Хейг первым разглядел такую удачную возможность и предложил Ланрезаку нанести совместный удар. Но Джон Френч, по-прежнему охваченный неприятными предчувствиями, запретил Хейгу двигать войска. А Жоффр прибыл в штаб Ланрезака, чтобы убедить того наступать.

5-я французская армия двинулась в атаку на шеренги 1-й армии германцев, проходящих по берегам Уазы, 2-я германская армия с боем вышла на правый фланг французов. Ланрезак проявил большое военное искусство, развернув свои войска в условиях смешения боевых порядков, и нанес поражение 2-й армии при Гюизе. Фон Бюлов тотчас настойчиво запросил о помощи, после чего фон Клюк прервал свой марш на Амьен и повернул свои войска лицом к оборонительному рубежу Парижа вместо того, чтобы охватить его с запада, как предписывал план фон Шлиффена. Ситуация день за днем прояснялась, и Жоффр, наконец, был вознагражден за свои трудные решения.

На западе наметились долгожданные преимущества союзников, а новости, поступавшие с востока, обескураживали до крайности. Дерзкое предприятие фон Франсуа принесло ему успех. День сражения за Гюиз стал также днем напряженных сражений за Танненберг, где русские отступили в полном беспорядке. 30 августа 2-я русская армия распалась; 90 тысяч солдат были взяты германцами в плен. Генерал Самсонов застрелился в лесу, чтобы избежать плена. Северная «клешня» центральных держав наступала блестяще, но мог ли Конрад состязаться с этим успехом? Нет, не мог. Южные армии Иванова – 5-я (Рузский) и 8-я (Брусилов) – как поток во время наводнения обрушились на правое крыло Конрада, отбросив его центр к Лембергу (Львову). Армии, которые двинулись навстречу своим германским союзникам, чтобы сокрушить центр русских войск, откатились назад с жестокими потерями и едва избежали участи Самсонова. Гинденбург повернул войска на Ренненкампфа, и австрийцы форсировали отступление, отбросившее их на 200 миль назад и стоившее им 350 тысяч человек, потерянных в боях с русскими. Такой урон, вместе с потерями в боях с сербами, означал полный крах империи Габсбургов. Подобный ущерб, понесенный в начале войны, мог быть либо оправдан скорой победой, либо восполнен заключением мира; ни того ни другого не произошло. Начиная с 1914 года Германия, по грубоватому определению одного из штабных офицеров, чувствовала себя «прикованной к трупу». Сентябрь всюду приносил германцам победы; у союзников успехи были только у Брусилова, одного из знаменитых командиров этой войны, и у Сербии. 2 сентября французское правительство покинуло Париж и переехало в Бордо. Отступление французской 6-й армии довело ее до парижских оборонительных рубежей, которыми командовал генерал Гальени. Он был одним из выдающихся военных Франции, единственным, кто мог сравняться с Жоффром, но по этой причине отношения между ними были довольно прохладными. Тем не менее в их умах независимо друг от друга возникло одно и то же решение. Жоффр