Великая тайна Фархелема - [10]

— Это нам здесь хорошо рассуждать, — ответила Фиар. — А человек с Экватора, наверно, тоже думает, что достоин лучшей участи…

— Но почему не там же и устроить лучшую жизнь? Держатся за священные вековые традиции, а кто не хочет жить как дикарь и зависеть от варварских обычаев — ищи себе другую страну? И там уже рискуй быть принятым за тех, со свалки — что бегут просто от нищеты и племенных стычек, не ставя никаких высоких целей, и в итоге влачат жалкое существование? А кому нужны в его стране чьи-то тайные общества, по сути — банды, враждебные к коренным жителям, среди которых те пришлые, видите ли, живут плохо и бедно? Хотя — кто им в чём виноват, кто им что должен? Но и тут вывод — путь, избранный человечеством, порочен: не гарантирует чего-то тем, кого попросту слишком много! Будто нельзя спросить тех же племенных вождей: кто должен думать о ваших проблемах за вас — и куда девать избыток вашего населения, где и как устроить?.. Это раньше избыток с Шемрунта так просто выплеснулся на почти пустой Северный континент, а сейчас где взять столько свободного места? Когда Север уже густо населён, там сложились свои народы? Только на Западный континент ещё была надежда — думали, есть большие внутренние водоёмы, степи, леса… А оказалось — самая сухая пустыня на планете, в кольце горных хребтов. И уже имеющиеся отдельные научные станции и отшельнические общины по побережью и в предгорьях — всё население, какое там возможно. А на дальние острова кто поедет — и много ли там поместится? Да сразу и хотят — в города, на всё готовое… Но кто и где в состоянии принять такие полчища — чтобы не рухнула жизнь целых стран? И тоже, глядя на эти перемены, думаешь: к чему нас готовят? Чем и с кем мы должны поделиться фактически без остатка для себя? Что, уже — и территорией? Отдать — родные нам степи, горы, пустыни? Чтобы их стада съели и вытоптали всю растительность — а потом куда дальше? Когда отнять будет уже нечего и не у кого?

— Ну, ещё не хватало, — согласился Итагаро. — И там же племенная верхушка: не политики, не жрецы — бандиты! И им как бандитам должен противостоять тот, кто хочет что-то изменить! А неприемлемым объявлен почему-то путь Чхаино-Тмефанхии. «Безнравственные и опасные эксперименты с биологическим материалом, в том числе человеческими генами», — повторил Итагаро ходовую формулировку лоруанской пропаганды. — Но хоть бы один конкретный пример: о чём речь? Общие слова: что будет, если люди искусственно выведут то-то и то-то… А где доказательства, что выводит нечто опасное?

— И это о Чхаино-Тмефанхии, — ответила Фиар. — Где когда-то развитие экспериментальной физиологии отстало от шемрунтской и северной именно из-за моральных проблем… И сейчас — стараются брать совсем малые биопробы, не причиняя вреда при экспериментах. А те — запросто режут, ставят смертельные опыты…

— Тут не только опыты с генами, — напомнил Ратона. — Ещё многое… Хотя кажется очевидно: не хватает продовольствия — почему не строить на Экваторе биореакторы и фитотроны, как в Чхаино-Тмефанхии? Пусть — в дополнение к традиционным полям и фермам? Выход биомассы в несколько раз больше, производство не зависит от погоды, вредителей, паразитов — и никаких моральных проблем, связанных с традиционной скотобойней, если на Экваторе о них задумываются… Но — боятся, что будет создана «неестественная среда обитания человека», произойдёт отрыв от «извечной крестьянской нравственности»! А что за нравственность, и зачем нужна — если из-за неё человечество не может решить свои проблемы? И то же самое — с переработкой промышленных отходов, добычей металлов бактериальным накоплением — хотя какие тут «традиционные запреты» на то, чего раньше не было? И будто сама техническая цивилизация не имеет своей нравственности — на том и основанной, чтобы возможно полно использовать ресурсы и утилизировать отходы? А примеры, что ещё работоспособная техника — на свалке, когда изменилась мода…Так это — не цивилизация, а вчерашний дикарь на полпути к ней! Не желает понять, что нельзя и пользоваться городскими удобствами, и брать всё даром, как в дикой природе, и в природу же выбрасывать мусор, надеясь, что она переработает всё, включая вещества, которых в природе не было… И — с оглядкой на такого дикаря решать, имеет ли цивилизация право существовать? И ему как взрослому не может быть меньше доверия, чем городскому подростку — но его, в отличие от нас, нельзя обидеть его потенциальной опасностью? Нет — а как же с тем, что люди вообще разные сами по себе: способности, образование, разные культуры? И свои превосходящие качества никто ни у кого не украл, это — личное, часть его самого! И будто в примитивных обществах нет более и менее удачливых охотников и земледельцев — откуда и происходит изначально племенная верхушка… Так — кто и как собирается определять уровень недостатков, под который урезать все достоинства? И какое тут возможно равенство по принципу: что не всем, то никому?

— Равенство… — повторил Лартаяу. — И правда: вековая мечта человечества в прошлом. Во дворцах, монастырях — везде спорили, как сделать людей равными. А попробовали — убедились, что хотели не того. Не сравнивания всех по худшим — чего-то иного. И даже как будто поняли: чтобы каждый — на своём месте, по интересам и способностям… А теперь — опять назад? К прежним понятиям о равенстве?