Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года - [170]

(значит, он еще не считал, что восстание началось, и планировал превентивный удар). Керенский потребовал себе полной поддержки для разгрома большевизма и, выслушав овации, покинул Предпарламент в полной уверенности, что этот орган «организованной демократии» его полностью поддерживает¹²⁵². Он совершенно не видел, что происходит вокруг него.

После ухода премьера на него обрушились предпарламентские ораторы - левый эсер Камков и меньшевик-интернационалист Мартов, который «в отсутствие уехавших в отпуск на Кавказ И. Г. Церетели и Н. С. Чхеидзе, становится и лидером партии, оттесняя на второй план Ф. И. Дана»^{1253. Впрочем, и Дан сдвинулся влево и предложил принять резолюции о земле, мире и демократизации армии, которые перехватили бы лозунги большевиков.}

После длительной дискуссии^{1254 Совет республики принял резолюцию, которая требовала перехватить большевистские лозунги: 1) обратиться к союзным державам с требованием немедленно приостановить военные действия и начать переговоры о всеобщем мире; 2) передать помещичью землю в ведение земельных комитетов; 3) создать Комитет общественного спасения «из представителей городского самоуправления и органов революционной демократии, действующего в контакте с Временным правительством»1255. Правда, распространить эту резолюцию до открытия II съезда Предпарламент уже не мог, но задуманный им орган был создан под названием Комитета спасения Родины и Революции (КСРР). Авторы резолюции надеялись, что ее может взять на вооружение Временное правительство, и тогда новая программа правительства могла приобрести дополнительный резонанс и, возможно, более широкое распространение. Ее надеялись распечатать в виде афиш и расклеить по городу.}

Но Керенский счел эту резолюцию совершенно неприемлемой^{1256. На встрече с премьером представители Предпарламента меньшевик Дан и эсер Гоц потребовали от Керенского принять требования резолюции (в беседе участвовал также председатель Предпарламента Авксентьев, но он по взглядам был ближе к Керенскому и вел себя пассивно, к тому же Керенский припугнул его, что подаст сейчас в отставку и Авксентьеву придется формировать новое правительство). По воспоминаниям Дана, «Керенский, производивший впечатление человека, до последней степени измотанного и измученного, относился к нашим аргументам с крайним раздражением и высокомерно заявил под конец, что правительство в наставлениях и указаниях не нуждается, что теперь - время не разговаривать, а действовать»1257. Меньшевистский историк Л. Ланде комментировал: «К несчастью для февральского этапа революции, Керенский, видимо, не понял, что бьет его 12-й час... Отвернувшись от непрошенных «наставлений и указаний» социалистических фракций Предпарламента, Керенский лишил свое правительство единственно возможной общественной опоры»1258. «Общественная опора», хотя и таявшая, продолжала вяло заступаться за Временное правительство. Отвергнув предложение большинства Предпарламента, Керенский лишил себя последнего шанса достучаться до возбужденных масс, действующих против него.}

24 октября представители гордумы потребовали от Троцкого отчета о начавшемся восстании, но он возразил, что никакого восстания нет, и Петроградский совет приступит к решительным действиям, только «если Временное правительство не внемлет голосу съезда Советов»^1259.

Тем временем ВРК стал брать под контроль функции гордумы и прежде всего - продовольственные склады. Гордума и ее сотрудники не признавали полномочий комиссаров ВРК и уступали только силе.

И все же в условиях начавшегося конфликта и гордума тоже не хотела становиться на сторону полностью растерявшего популярность Временного правительства. Предложенная эсерами резолюция думы протестовала против вооруженного выступления большевиков, но призывала граждан сплотиться не вокруг Временного правительства, а вокруг нее самой «как полномочного представительного органа»^{1260. Был создан Комитет общественной безопасности (КОБ) во главе с городским головой Г. И. Шрейдером, который, как и лидеры Предпарла-}

мента, пытался взять на себя посреднические функции. КОБ направил своих комиссаров в воинские части, но повторить успех ВРК им не удалось, так как среди солдат дума не была популярна.

Утром 25 октября Керенский выехал в штаб Северного фронта, надеясь ускорить продвижение войск к Петрограду. Это было и безопаснее. В Пскове он сумел заручиться самой минимальной поддержкой, и его поход на Петроград во главе нескольких сот казаков под командованием П. Н. Краснова закончился полным провалом к 1 ноября.

После отъезда Керенского правительство временно возглавил А. И. Коновалов. Но что предпринять в сложившейся ситуации, он не знал. Посовещавшись, правительство назначило генерал-губернатором с диктаторскими полномочиями кадета Кишкина. Этот акт, не имевший в Петрограде никаких заметных последствий, дал повод генералу Черемисову оправдать свой нейтралитет в развернувшейся борьбе: «Сегодня вечером кто-то, по-видимому правые элементы, назначил генерал-губернатором Петрограда Кишкина, принадлежность которого к кадетской партии известна на фронте. Это назначение вызвало резкий перелом в войсковых организациях не в пользу Временного правительства. Войска на сторону Кишкина не станут»