Великан - [6]

Когда все уже сидели за столом, хлопнула входная дверь, и через некоторое время появилась молодая, стройная блондинка с надменным и загадочным выражением лица. Ее голубые глаза светились холодно, как голубоватый лед Арктики. За женщиной вошел лысоватый, худой человек с лицом землистого цвета. Он потер руки, чмокнул губами и глухим голосом сказал:

- Здравствуйте, вот и мы!

- Это мама и Упыревский,- прошептала Настя на ухо юноше.

- Русалка,- раздалось в ушах великана.- Лживая и непорядочная баба. Непроходимо глупа и жадна.

Упыревский - последний отпрыск старинной семьи вурдалаков. Пьет кровь из семьи, сосет государство,Глаз был безжалостен в своих оценках.

- Замерз я что-то,- сказал Упыревский, опять чмокнул губами и снова зябко потер руки.

- Так выпей водки, зятюшка! - предложил Кощей.

- Водки не водки, а коктейль я бы выпил,- согласился врач-вурдалак.Анечка, детка, сделай мне "Кровавую Мэри"!

Выпив, Упыревский немного оживился.

- А мы ездили по знакомым деньги одалживать,сказал он, обращаясь к тестю.- Не достали. Понять не могу, почему вы не хотите дать нам на машину? Сколько у вас кладов этих, сундуков! С собой же не унесете!

- А кола осинового хочешь? - зловеще спросил Кощей.- Я-то, в отличие от тебя, бессмертный!

- Отец, оставьте ваши пошлые сельские шуточки!

- Афанасий,- Кощей величественно поднялся, даже не взглянув на зятя.Пойдемте, голубчик, в мою комнатку.

Великан поблагодарил за чай и вышел вслед за стариком.

Комната Кощея оказалась небольшой и забитой всяким хламом. На полках и на платяном шкафу стояли большие деревянные бокалы с крышками и фарфоровые банки, украшенные латинскими надписями. В одном углу комнаты были прислонены к стене два жезла с резными навершиями, в другом - под стеклянным колпаком стояло чучело не то женщины, не то волосатой жабы.

- Лучшая сотрудница была! - с огорчением сказал старик, перехватив взгляд Афанасия.- Где они все теперь? Разъехались, повымирали!

- Скучно вам одному,- посочувствовал гость.

- Помочь некому! - крикнул Кощей и так стукнул себя в грудь, что кулак проскочил в грудную клетку и застрял между ребрами.- Настеньке некогда, учится. Да и что она может, рядовая, необученная? А у меня склероз! - он с трудом высвободил кулак.

- Если я чем могу... то пожалуйста...- забормотал великан.- Я Насте обещал, и сами понимаете...

Беседа налаживалась. А в это время в столовой комнате происходила безобразная сцена.

- Я не отдам единственное дитя за какого-то вшивого великана! кричала русалка, оскорбленная отказом отца дать деньги на машину.Подумаешь, великан, четыре с половиной метра! Телок сельский!.. Вон Змей Зеленый неженатый еще! Пусть выходит за него замуж!

- Я таких мужчин, как твой Змей, никогда не любила,- с достоинством возразила Астарта.- Он же пьет!

- Поженятся - она его от пьянства отучит!

Между тем разговор в комнате Кощея подходил к концу.

- Значит, так - сказал хозяин, задумчиво поглаживая рукой бритую, впалую щеку,- из-за проклятого склероза я забываю теперь самое главное. Ты, дружок, или достань мне новую память, что малореально, или отыщи три главных потери.

Старик откашлялся, застегнулся на все пуговицы и встал. Афанасий тоже поднялся. В выцветших глазах Кощея загорелось пламя былых лет.

- Поди в тридевятое царство,- торжественно сказал он,- и найди: а) где моя смерть зарыта; б) где мои богатства захоронены; в) где мои очки затеряны. Как вернешься с ответами,- добавил он скороговоркой,не пожалею я русалке денег на машину, улещу их, отдадут тебе твою Настасью Прекрасную! А то сейчас мне и дать-то нечего. Понял?

- Понял,- кивнул Афанасий и подумал, что, собственно, не старые нынче времена и жениться на старшекурснице он может и без их согласия, была бы на то воля самой Насти, но возражать ничего не стал, а еще раз кивнул. Потому что, если он не выполнит обещания, данного любимой, как же она станет его уважать? И какая же у них будет семья, если жена не будет уважать мужа?

Как вы видите, терпеливый читатель, психология великана оставалась глубоко провинциальной.

- Чеботы железные дать? Посох чугунный? - спросил Кощей.

- Не. Я в кедах пойду,- застеснялся будущий родственник.- Мне бы только термос с кофе да пару бутербродов...

- Дам. Дам кусок скатерти-самобранки,- старик засуетился, начал из старинного секретера выдвигать ящички и с возгласом "Вот она!" выхватил из хранилища обрывок ветхой парчовой ткани, помахал им перед носом Афанасия и завернул в газету.

- Поговорили? - заглянула в дверь Настя.

- Да. Прощайся с суженым, пошел он Кощею службу служить!

- Ты что, дед? Что значит пошел? - удивилась девушка.-А я? Я с ним! Не спорь, дед! Он умный, добрый, прямой, сильный - его любой обжулит и обведет. Пропадет он без меня!

- Внученька, одумайся! Там в мое-то время ведьмы, драконы и колдуны бесчинствовали. А теперь... Не помню, в какой это я книжке читал, склероз проклятый, закон какого-то Чизхолма. Так в законе говорится: "Все, что может испортиться, портится, а все, что не может испортиться, портится тоже"!

- Тем более! - строго и категорично произнесла Настя.- Пойду, только переоденусь.