Величайшие реки мира - [97]

Место прорыва Мараньона — одно из самых своеобразных и удивительных на земном шаре. Многие реки на своем пути к морю или океану преодолевают горные цепи, образуя ущелья и теснины, но ни одна из них не может сравниться в этом отношении с Мараньоном.

Местность дикая и исключительно живописная, ничем уже не напоминающая суровый пустынный край истоков реки. Пейзажи сменяются здесь словно по мановению волшебной палочки. И чем дальше пробирается река через монтану (так называется здесь горно-лесная местность), тем более жарким и влажным становится климат, тем пышнее и роскошнее растительность, богаче и разнообразнее животный мир.

На участке прорыва Мараньон образует 27 так называемых понго — скалистых щелей, до того стиснутых высокими отвесными стенами, что между ними нет места даже для узенькой тропинки. А на дне их, бурля и пенясь, бешено мчит свои воды река Мараньон.

Последнее и самое известное понго называется Понго де Мансериче — «Ворота попугаев». Пройдя его, река навсегда покидает Анды и выходит на необъятную равнину Амазонии, где становится судоходной.

Амазония, или Амазонская низменность — страна джунглей, леса и болот, — одна из величайших равнин на земном шаре. На ее просторах некогда плескались воды огромного морского залива, но Амазонка заполнила его своими наносами и превратила в сушу.

Приняв справа большой приток — Укаяли, Мараньон получает имя Амазонка, хотя бразильцы упорно не хотят этого признавать и называют реку до слияния с Риу-Негру по-своему — Солимоэс.

Укаяли — вторая ветвь Амазонки. Между учеными мира на протяжении длительного времени шли бесконечные споры о том, какая из ветвей главная — Укаяли, Мараньон или Напо. Большинство стояло за Укаяли как за более длинную.

В конце XIX века натуралист Антонио Раймонди побывал в месте, где Мараньон и Укаяли сливаются в одно русло и образуют реку Амазонку. Он определил, какую долю воды приносит каждая из них в ложе материнской реки. Результаты оказались неожиданными и удивительными: более короткая река Мараньон несет с гор воды в пять раз больше, чем длинная Укаяли; это и решило спор ученых в ее пользу.

Уже здесь, сразу после слияния своих ветвей, еще за несколько тысяч километров от океана, Амазонка — огромная река шириной до 2 километров. Она течет еще в возвышенных берегах, подмывая и обрушивая их. «Лодочники на Верхней Амазонке живут в постоянном страхе перед терра каида (оползнями), — писал один натуралист, — которые часто случаются, особенно когда вода поднимается в реке. Однажды утром перед зарей меня разбудил необычный звук, похожий на артиллерийский выстрел… Гул продолжался около часу, до рассвета, и тут только мы увидели, какая разрушительная деятельность развивалась на другом берегу реки. Огромные массивы, в которых среди других имелись колоссальные деревья, стремительно валились одно за другим в воду. После каждого обвала поднятая ими волна со страшной силой возвращалась к рыхлому берегу… От сотрясения где-то вдалеке разрушались другие массивы».

На пути к востоку притоки непрестанно пополняют Амазонку.

Риу-Негру дает ей столько, что после их слияния по обилию вод с Амазонкой не может потягаться ни одна из самых больших рек Земли. Ниже впадения этой реки в русле Амазонки долго текут два потока: правый — желтого цвета, левый — черного. Воды Риу-Негру окрашены в темные тона потому, что содержат много перегнивших растительных остатков.

У бразильцев существует обычай отмечать пересечение линии, разделяющей цветные воды Амазонки и Риу-Негру своеобразным праздником, напоминающим торжества при пересечении экватора. Как только пароход, идущий к Манаусу или обратно (этот речной порт находится на Риу-Негру неподалеку от ее устья), приближается к этому месту, начинается нечто невообразимое: все кричат, поют, танцуют, обливают друг друга водой — словом, резвятся как маленькие дети.

Еще более величественной становится Амазонка после впадения реки Мадейры. Она так широко здесь разливается, что бразильцы зовут ее Рио-Мар — «Река-море». Если плыть посередине, то трудно увидеть берега. Часто встречаются широкие заводи и заливы, полузаросшие пышной растительностью, среди которой, словно шляпы великанов, разбросаны листья царственной виктории-регии.

На Амазонской низменности река дробится на множество рукавов и проток, называемых «фурос». В их сложнейших переплетениях трудно разобраться даже опытному лоцману. Здесь нет ни вех, ни буев, ни створных знаков, указывающих путь капитанам пароходов. Деревья растут прямо из воды. Часто нигде невозможно пристать к берегу, а если пассажир все же захочет высадиться, ему придется пробираться десятки километров по затопленным джунглям и болотам.

Когда в Амазонке очень много воды, она разливается на 80–100 километров. Таких разливов не знает ни одна из других величайших рек Земли!

Перед впадением в океан Амазонка делится на множество рукавов и образует архипелаг островов. Самый большой среди них — Маражо: на нем свободно могли бы разместиться Швейцария или Португалия.

Амазонка имеет удивительное свойство быть полноводной в течение всего года. Этим она отличается от многих других величайших рек: одни многоводны весной или летом от таяния снегов и ледников, а у других, наоборот, половодье наступает в холодное время года от выпадающих в это время осадков.