Величайшая подводная битва. «Волчьи стаи» в бою - [97]

Макинтайр вспоминал:

«Стоя на мостике „Бикертона“, я наблюдал за возникшими на поверхности воды гейзерами брызг и пены…

Вскоре над водой показалась искореженная рубка, явно свидетельствующая о том, что как минимум одно попадание было прямым. Из облаков вынырнул „Суордфиш“ с „Виндекса“… Мы увидели, как с него полетели бомбы, которые легли точно с обеих сторон лодки. В воздух взметнулись две белые водяные колонны, и лодка, задрав вверх нос, начала тонуть. Через несколько минут поверхность воды сомкнулась над ней. А раздавшийся через некоторое время взрыв подтвердил, что все кончено. Нам осталось только подобрать несколько человек, плавающих среди обломков. Моя новая группа получила боевое крещение».

Потопленной оказалась U-765, унесшая на дно океана 37 подводников. Среди 17 взятых в плен был и командир «у-бота», Вернер Вендт, первым покинувший гибнувший корабль. Макинтайр с брезгливостью вспомнил, что по прибытии в Белфаст, сходя с борта «Бикертона» под конвоем, этот тривиальный трус сказал ему: «В следующей войне я вас потоплю!» «Должен признать, что общение с ним оставило очень неприятный осадок», — подвел черту под вынужденным знакомством сдержанный англичанин.

В июне 1944 года 5-я эскортная группа приняла участие в противолодочной обороне боевых кораблей, транспортных и десантных судов, которые лавиной устремились к побережью Франции в ходе операции «Оверлорд» — вторжения союзников в Нормандию.

Действия в проливе Ла-Манш имели свои трудности, условия для работы «Асдиков» оказались отвратительными: косяки рыбы, многочисленные остовы затонувших кораблей, отмели часто воспринимались гидроакустиками как вражеская подлодка. И лишь большое количество оглушенной рыбы, всплывший мазут или деревянные обломки указывали на то, что цель была выбрана ошибочно и глубинные бомбы сброшены впустую.

Именно в Ла-Манше Макинтайр и столкнулся с немецкой новинкой — акустическими торпедами. Союзники уже имели буксируемые торпедные ловушки, отвлекающие акустические торпеды от шума гребных винтов. Англичане и американцы называли этот охранитель «фоксер» — «лисий», канадцы — «Кэт» — «кот». Применять ловушки, правда, можно было лишь на скорости не более 15 узлов, а кроме того, они издавали такой шум, что «глохли» самые эффективные гидроакустические станции. И, наконец, никто не был застрахован от атаки акустической торпедой в тот момент, когда охранитель просто-напросто не выставлен.

Так и случилось с 5-й эскортной группой 15 июня 1944 года. Ей был придан фрегат «Морн» (типа «Ривер»). Макинтайр знал и корабль, и командира, лейтенант-коммандера Холланда, один раз ему довелось именно на этом фрегате пересечь Атлантику, сопровождая конвой. В тот злополучный день группа патрулировала один из районов Ла-Манша и обнаружила немецкую подлодку, идущую на перископной глубине.

«Приближаясь к вражеской лодке, я постоянно помнил о наличии у нее акустических торпед, — вспоминал Макинтайр. — У меня было две возможности обезопасить себя от нападения. Я мог задействовать „Кэт“. Другой выход — снижение скорости хода до 7 узлов или меньше. Считалось, что при невысокой скорости производимый винтами шум недостаточен, чтобы активировать систему наведения торпеды.

Я решил, что никогда себе не прощу, если мы упустим такую отличную возможность разделаться с лодкой, руководствуясь только соображениями безопасности. Поэтому я приказал: „Скорость 7 узлов!“ — и на этой черепашьей скорости мы поползли вперед.

Вскоре мы приблизились к лодке. Напряжение нарастало. И тут поступил сигнал с „Морна“, находящегося в миле от меня по левому борту: „Есть контакт! Атакую!“ Это был последний сигнал, переданный кораблем. Несколькими секундами позже раздался сильный взрыв, разнесший „Морн“ на мельчайшие обломки. От корабля не осталось практически ничего.

С мостика „Бикертона“ мы, оцепенев от ужаса, наблюдали за происшедшей трагедией. Невозможно было не думать о друзьях, которых нам теперь уже никогда не увидеть. Но следовало принимать срочные меры. Я приказал флотилии покинуть опасный район, с тем чтобы вернуться с другой стороны и продолжить охоту за лодкой. Проходя мимо места гибели „Морна“, мы заметили несколько человек, уцелевших после взрыва. Они пытались карабкаться на плавающие вокруг обломки. Было бы чистым безумством застопорить машины и заняться спасательными операциями, явившись тем самым отличной мишенью для вражеских торпед. Поэтому мы прошли мимо, хотя такое решение далось нам очень тяжело».

Несколько часов группа утюжила воды пролива, но лодку так и не обнаружила. Остатки экипажа «Морна» спас фрегат «Айлмер». Макинтайр вспоминал:

«Позже, когда мне удалось расспросить уцелевших моряков „Морна“, выяснилось, что корабль пал жертвой акустической торпеды. Люди видели, как она спокойно шла мимо, но неожиданно повернула и попала прямо в носовой погреб. Находящиеся там снаряды взорвались и разнесли корабль на куски».

Самым неприятным был тот факт, что корабли шли на малой скорости, делающей их незаметными для акустических торпед. Но, установив контакт, Холланд приказал увеличить скорость для атаки… Резко усилившийся шум винтов привлек торпеду, в результате и произошло несчастье.