Вектор атаки - [8]

– Ваше имя, унтер-офицер? – спросил Каннорк.

– Первого батальона отдельного тридцать восьмого полка специального назначения мичман Ахве-Нхоанг Нунгатау, верный солдат янрирра и гекхайана! – заученно рявкнул тот.

Каннорк старательно сложил донесение (розовое, мать его тряпка…) и убрал в конверт. Поднял глаза на унтера.

Широкий нос, от природы приплюснутый, а в обильных житейских приключениях расплющенный окончательно… вывороченные потрескавшиеся губы… далеко расставленные светлые глаза с нависающими редкими бровями… ранние морщины на чересчур высоком лбу… ранняя щетина на тяжелых скулах. Рост ниже среднего, таких в гвардию гекхайана не берут, а вот в колониальные спецвойска – с охотой. В обслугу, в охрану, в следопыты. Этот явно из следопытов. В такой змеиной норе, как Анаптинувика, и в ее окрестностях следопыты всегда в цене.

– Судя по родовому имени, вы кхэри?

– Так точно, янрирр контр-адмирал, – ответил унтер, не моргнув глазом. – Имею несравненную честь быть этническим кхэри.

– Честь… кхм… – Каннорку, этническому ксухегри, с запротоколированным во всех анналах родовым деревом глубиной в пятнадцать поколений, пришлось приложить изрядное усилие, чтобы подавить ироническую ухмылку.

Кхэри известны были упрямым характером, своеволием и завышенной самооценкой. Иных достоинств за ними не отмечалось. Несмотря на отдаленное этническое родство с ксухегри, они не подарили Эхайнору ни одной сколько-нибудь выдающейся личности – ни в изящных искусствах, ни в науке, ни в военном деле. От них всегда и всюду были одни проблемы. Кхэри всегда были как жгучий стручок в блюде с изысканным десертом. Или, что вернее, как заноза в заднице… Отчего по окончании плебейских военных училищ их в первую голову бросали в ближайшую доступную топку боевых действий в качестве дешевого хвороста, а наиболее одаренных – насколько это понятие было к ним вообще применимо! – загоняли в самые удаленные и глухие углы мироздания, где их упрямство и твердолобость могли принести хоть какую-то пользу Черной Руке. Анаптинувика была одним из таких углов, там они испокон веков гнездились и размножались, и если кто там и мог выжить без риска спятить от неустроенности и тоски, так это кхэри – хамоватые, самодостаточные, напрочь лишенные воображения и амбиций. И дикие черные бунты, с поджогами и кровопролитиями, вспыхивавшие там с безрадостным постоянством, устраивались, верно, не по причине тяжкой жизни, а скорее от скуки, варварского веселья ради…

Впрочем, достоинство офицера, стоящего на неизмеримо более высокой ступени служебной лестницы, не позволяло открыто выказать личное пренебрежение. В конце концов, кхэри есть кхэри, а ксухегри был и таковым останется во веки веков, чего их равнять?! (Здесь контр-адмирал отвлекся от несуразной фигуры мичмана и окинул взором свою келью, полукруглую в периметре и несообразно вытянутую в высоту на манер артиллерийского снаряда, поместиться в которой с комфортом мог только он сам, его стол, единственное кресло и скудный видеокластер, большую часть времени уныло простаивавший… кому в эпоху экзометральных сообщений могла понадобиться криптопочта?! только любителям старины и знатокам изобретенных по тяжелой накурке инструкций… и мысленно переадресовал часть иронии самому себе.)

Ну что ж… вот он, конверт из гнусной розовой бумаги. А внутри, быть может, скрыто нечто более важное, нежели достоинство офицера и аристократа… более важное, чем вся его несостоявшаяся, загнанная в этот снаряд и там безнадежно заржавевшая карьера.

Тогда, быть может, еще сохраняется шанс подорвать этот снаряд?!

– Кто ваш непосредственный начальник? – спросил Каннорк значительным голосом.

– Капитан-командор Хэйхилгенташорх, – отрапортовал мичман, выкатив от рвения глаза.

– В каких вы отношениях с руководством?

– В прекрасных!

«Врет, негодяй, – подумал Каннорк. – Такие ни с кем не бывают в прекрасных отношениях, даже с собственной матерью. Если уж на то пошло, кхэри состоят в неважных отношениях со всем остальным миром. Потому тебя и отправили, что капитан-командор Как-бишь-его-не-упомню-шорх давно уже мечтал избавиться от такого подарка в расположении вверенной ему части».

– Как эти сведения оказались в распоряжении штаба Полевых Скорпионов?

– Не могу знать точно…

«Кто бы сомневался, – мысленно сыронизировал Каннорк. – Простые радости жизни с легкостью исключают нужду в интеллекте».

– Могу лишь предполагать, – продолжал мичман с неохотой. – Псекацаги… патрульная служба безопасности космопорта «Анаптинувика-Эллеск»… как это за ними водится, захемозячили хлямную омлыжку и хемижнулись козюхрыжным цырцыбриком… жежувыкнулись тямахом по дудозле. Натурально, телебокнулись и гопыхнулись…

«Наглая сволочь, – желчно подумал Каннорк. – Проверяет на вшивость. Мол, крыса ли я штатская в краденом мундире, а значит, кнакабум, грубый солдатский жаргон, для меня все равно что пустой звук… или все же понюхал реальной службы, не напрасно занимаю это кресло. Или, может быть, он хочет вывести меня из равновесия. Зачем? Откуда он взялся на мою голову?» Вслух же сказал ровным голосом:

– Достаточно. Не увлекайтесь преамбулой.