Век кино. Дом с дракончиком - [42]
— Что за бред!
— Илья Григорьевич, — протянул я с ласковым садизмом, — мы заседали на лужайке за сорокаградусной трапезой, а вы явились отказаться от финансирования «Египетских ночей», вошли в дом — ведь так? вы ж не знали, где хозяин, входная дверь открыта — и никого там не застали. — Я помолчал и нагло вбил последний гвоздь: — Якобы никого.
— Что значит «якобы»? — На мясистом лице напротив — завороженная тревога; я не отвечал, и он был вынужден подтвердить: — Припоминаю. Я постучался, вошел, позвал.
— Наверх поднимались?
— Ну да, искал хозяев. Из окна увидел вашу компанию под липой.
— Из окна кабинета?
— Кажется… И меня кто-то в окне увидел, да?
Я коварно молчал, не совсем понимая, почему он так быстро сдает тылы: уперся бы — и все! Ну конечно — его потрясло «предательство» близких. Банкир вполголоса выругался.
— Вас видели.
— Как я эмаль соскабливал? — Тяжеловесная ирония не удалась, реплика прозвучала жалко. — Николай Васильевич, побойтесь Бога!
— А вы Его боитесь?
— Боюсь.
— Неужели вы верующий?
— Я — незнающий, потому, на всякий случай, весной крестился.
— Ладно, это проблемы вашей совести.
— Совесть моя спокойна.
Не выношу самодовольства, я поинтересовался с усмешкой:
— Надеетесь на «светящееся существо»?
Банкир откинулся в кресле, ловя ртом воздух в удушье. Я вскочил в испуге: «Что с вами? Воды?» Он энергично махнул рукой — обойдется, мол! — и впрямь вскоре задышал ровнее, проглотил какую-то таблетку из нагрудного кармана (да, он восседал в кашемировом халате)… Словно какая-то инфекция носится в воздухе; все, связанные с этим патологическим преступлением, заболевают.
После выразительной паузы Илья Григорьевич спросил:
— Вы его видели?
— Кого?
— Существо.
И у этого крыша поехала!
— Илья Григорьевич, я тоже читал Моуди. — Я кивнул на распяленную, обложкой кверху, книжечку на столе… и, показалось, совершил промах: банкир перевел дух с облегчением.
— И ваше мнение?
— Новая загробная американская мечта.
Он кивнул.
— Взгляд здорового человека. И я б посмеялся, кабы зимой не прошел через клиническую смерть.
— Вы больны?
— Был инфаркт, теперь в норме. — Он погладил рябенький переплет. — Тут все верно.
— Я не в фактах сомневаюсь — свидетельства больных, побывавших за чертой жизни, потрясающи и правдивы, — в их интерпретации.
Он не слушал.
— Все верно. Я видел собственное безжизненное тело, суету в палате, плавно попал в тоннель, надо сказать, жуткий, черный, там мама и бабушка, умершие. То ли плачут, то ли улыбаются. А между мной и ними — вот это самое.
— «Светящееся существо»? — Я был захвачен (интеллигенция в свое время на эту книжечку молилась), а вот живого свидетеля увидел впервые.
— Оно. От него шел свет, слабый… как бы это выразиться — мерцание, смотреть невозможно — живому не вообразить этот страх — и тянет, и жуть берет. Я еще подумал: может, выкручусь. Но тут как будто голос сказал: «Рано». И я очнулся в палате, приняв все это за галлюцинацию. Я человек практический, нормальный, верите?
— Вполне.
— Но вот жена подсунула книжонку. Давно приставала, я отмахивался, а сейчас на досуге… точь-в-точь мои похождения. И говорится, — добавил банкир недоверчиво, — мне встретился Ангел или Христос. Ваше мнение?
Я засмеялся: «Мое мнение!»
— Вы слишком много от меня хотите… По православной вере — это бесы, с которыми умерший ведет борьбу за свое спасение. А уж какую личину они принимают… по преданию, любую.
— Это точно?
— Господи, тут такая тайна, такой трепет, а вы…
— Я трепещу, — прервал банкир с сарказмом. — Как крестился — моментом после этого разорился, близкие меня предали. — Он погрозил кулаком в окно.
(Интересно, они подслушивают?)
— Иов многострадальный и тюрьму испытал.
— Не усмехайтесь, не дождетесь.
— Илья Григорьевич, я серьезно: облегчите душу. Лучше здесь, чем в отделении, там из ваших близких все вытрясут.
— Вы уже вытрясли.
— Однако у нас с вами есть шанс разобраться в этой невероятной истории.
Банкир долго молчал, выпучив очи, потом кивнул:
— Невероятной. Я его видел.
— Убийцу?
— Существо, которое светилось.
— В тоннеле?
— В углублении между столом и шкафом.
Совсем спятил или надо мной издевается?
— Даже вы мне не верите, — заметил Илья Григорьевич трезво и горько. — Кто ж поверит в отделении?
— Рассказывайте!
— Когда я проезжал мимо дома Любавских, то увидел обычную картину: в светлеющем окне сценарист перед компьютером.
— Издалека вы ошиблись.
— Из-за вязаного шлема.
— Что?
— Какой-то дурак посоветовал гуманитарию работать в шапочке… детская, Ванина, что ли… чистая шерсть, якобы смягчает облучение. Я посмеялся…
— Позвольте! — Меня поразили открывающиеся перспективы. — Самсон ведь говорил мне: чистая шерсть, покрыть голову… Я забыл!
— Забудьте навсегда про эту чушь!
— Но получается: Ваня подражал отцу!
— Ну и что?
— Их перепутали! Вы же перепутали?
— Не понимаю!
— Погодите, Илья Григорьевич, дайте сообразить…
Вот он — мотив! Нацелились на Самсона… Да, Вика ознакомилась с планом и перевернула ситуацию. Но зачем, в чем смысл? Она же могла освободиться от мужа законно… Ладно, потом, эта версия требует серьезной разработки…
— Что было дальше? — Я с великим трудом сосредоточился на текущем диалоге.
Его брата убили — безжалостно и расчетливо. Закон бездействовал, и он начал собственное расследование. Он чувствовал, что разгадка где-то близко. Он еще не знал, как близко стоит к этой разгадке. Как близко стоит к убийце. Слишком близко…
Над компанией веселых обеспеченных молодых друзей плывет запах миндаля. Запах смерти… Кто же совершает убийство за убийством? Кто подсыпает цианистый калий в дорогой коньяк? Почему то, что должно символизировать преуспевание, становится знаком гибели? …Она — одна из обреченных. Единственная, решившаяся сопротивляться. Единственная, начавшая задавать вопросы, от ответов на которые зависит слишком многое. Даже ее собственная жизнь…
Детективные книги Булгаковой созданы в классической традиции: ограниченное число персонажей и сюжетных линий, динамика заключается в самом расследовании. Как правило, в них описываются «crime passionnel» («преступления страсти» - французский судебный термин)…
На подозреваемого указывало ВСЕ. Улики были незыблемы… или, может быть, только КАЗАЛИСЬ таковыми? Иначе почему бы человеку, совершившему убийство, столь упорно отказываться от своего последнего шанса — облегчения своей вины чистосердечным признанием? Впрочем, правосудие все равно восторжествовало… а может быть, совершилась страшная судебная ошибка? Прошел год — и совершенно внезапно настало время вспомнить старое убийство. Время установить наконец — пусть поздно — истину…
"Однажды декабрьским утром 86-го года я неожиданно проснулась с почти готовым криминальным сюжетом – до сих пор для меня загадка, откуда он пришёл: “Была полная тьма. Полевые лилии пахнут, их закопали. Только никому не говори”. И пошло- поехало мне на удивление: “Смерть смотрит из сада”, “Крепость Ангела” “Соня, бессонница, сон”, “Иди и убей!”, “Последняя свобода”, “Красная кукла”, “Сердце статуи”, “Век кино” и так далее… Я пишу медленно, постепенно проникая в коллизию, как в трагедию близких мне людей, в их психологию, духовно я вынашиваю каждый роман как ребёнка" (Инна Булгакова).
13 мая 1957 года в Никольском лесу в Подмосковье был обнаружен труп десятилетнего мальчика — пуля из немецкого пистолета системы парабеллум застряла в сердце. Никаких следов убийцы обнаружить не удалось; не удалось установить и мотива преступления. Ребенка похоронили возле леса на новом, уже послевоенном кладбище неподалеку от совхоза «Путь Ильича», за могилой следили мать с отцом, больше ее никто не навещал.Шли годы…
Ася, старинная подруга Юли Ползуновой, оказалась в сложной ситуации, попала в беду в далекой Португалии. Она недавно купила шикарную виллу на берегу океана в надежде на то, что теперь-то ее жизнь будет похожа на сказку. И Ася не ошиблась: ее жизнь и правда начала напоминать сказку, хотя и довольно страшную. Каждую ночь в доме раздаются странные звуки, к тому же стали исчезать мелкие, не имеющие никакой ценности вещи. Не может же в самом деле Ася заявить в португальскую полицию, будто бы у нее украли зубную щетку и один старый чулок, а в огромном саду кто-то передвинул мраморную статую.
Как они были счастливы оттого, что осенью вырвались на берег Белого моря, москвичка со странным прозвищем Овчарка и ее подруга Васса. Еще в поезде Овчарка заметила скандально известную журналистку Шуру Каретную. Присутствие этой жесткой, циничной особы, имевшей толпу поклонниц и ничуть не меньше недоброжелателей, обещало совсем не пресную поездку. Но девушка и представить не могла, в центре каких событий вскоре окажется…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Детективные расследования главной героини Аллы Арбениной — Клавдии («Приговор в брачной корзине») — продолжаются.Оказавшись в археологической экспедиции, Клавдия внимательно прислушивается к рассказу шведской аспирантки об удивительных исторических находках, которые исчезли практически сразу после того, как были найдены. Ценнейшие экспонаты, среди которых уникальные золотые реликвии времен Вещего Олега, похищены.Как только Клавдия берется за расследование, на ее жизнь совершается покушение. А затем клубок убийств и исчезновений катится по нарастающей как снежный ком.
Вы держите в руках сборник остросюжетных рассказов известного автора в жанре артефакт-детектива Натальи Солнцевой. В каждой из этих историй есть изюминка – своя маленькая тайна: изумруды княгини Юсуповой, скифское золото, древний медальон, колье от знаменитого французского ювелира… Изящество стиля и уникальные захватывающие интриги доставят удовольствие и давним почитателям творчества Натальи Солнцевой, и тем, для кого этот сборник – первое приятное знакомство с писательницей!Содержание сборника:Амулет викингаБраслет скифской царевныВино из мандрагорыГороскопКолье от «Лалик»Кольцо с коралловой эмальюМедальонМесопотамский демонСлучайный гость.
Совладелица антикварного магазина в Торонто Лара Макклинток летит на Мальту, чтобы проследить за пересылкой старинной мебели в новый дом известного архитектора и сердцееда Мартина Галеа. Но, когда Галеа находят мертвым, Лара выясняет, что ее клиент и его дом попали под заклятие прошлого, корни которого уходят в те далекие времена, когда на Мальте правила Великая богиня.Лин Гамильтон — популярная канадская писательница, уже в начале своей карьеры была удостоена награды Ассоциации детективных авторов Канады.
У знаменитой певицы — всегда много врагов. Но тот, кто ненавидит ее, далеко вышел за рамки обычной вражды. Он совершает убийства — и изощренно подстраивает их так, что в преступлении всякий раз подозревают ее. Против нее свидетельствуют все улики. Ей не верит никто — ни милиция, ни пресса, ни даже близкие. Теперь ей, загнанной в угол, может помочь лишь один человек — ее давний покровитель, лихой криминальный авторитет. Единственный, кто верит в ее невиновность, и готов найти настоящего преступника…
Главные герои романа — молодой лейтенант милиции Виктор Слуцкий, расследующий странное убийство в Киеве отставного генерала, советника президента, и бывший военный переводчик Ник Ценский, выполняющий спецзадание заграницей, — вовлечены в тайную и жестокую игру спецслужб Украины и России, вышедших на след опасно больших денег бывшего КГБ. Не зная правил игры, рискуя жизнью, Виктор и Ник не сразу осознают, что они всего лишь пешки в этой игре.
Серия идентичных преступлений, жестоких, словно бы подчиненных какой-то странной, дикой логике, потрясла город. Расследование зашло в тупик — убийца точно смеялся над следователем и легко, как опытный хищник, уходил безнаказанным вновь и вновь. К поискам маньяка подключились уже самые опытные следователи. Но похоже, как его найти, понемногу начинает догадываться только один человек — юноша-студент, проходящий практику в прокуратуре Он знает: чтобы поймать убийцу, его надо понять…
Николай Сотников, главный герой романа, становится обладателем интересных и загадочных документов. Заинтригованный, он начинает собственное расследование, для чего и отправляется в далекое и, как оказалось, опасное путешествие, кардинально изменившее его жизнь.