Век генетики: эволюция идей и понятий - [32]
На амбивалентность термина "мутация" ясно указывает в 1944 г. такой авторитет в области эволюции, как Дж. Симпсон. "Наиболее спорный в настоящее время эволюционный вопрос, как в генетике, так и в палеонтологии, это, вероятно, вопрос о природе мутаций вообще и о природе некоторых мутаций, играющих роль в том или ином эволюционном процессе, в частности" (Симпсон, 1948, с. 87). Подобная предосторожность — удел немногих.
Триумф хромосомной теории наследственности оставил в тени амбивалентность термина. Общепринятым стало более узкое (по существу предложенное С. С. Четвериковым) понимание термина "мутация" как синонима дискретных наследственных изменений. Мутации стали классифицировать как генные, хромосомные и геномные. Казалось, тем самым охвачена вся сфера наследственной изменчивости. Доминирующим стало представление, что вся наследственная изменчивость, возникающая вне скрещиваний, сводится к мутациям, к тому, что происходит с генами хромосом.
Произошло обычное в истории науки смещение: выигрыш в точности оказался связан с определенной утратой правильности, полноты картины. Сведение всей наследственной изменчивости к моргановским мутациям несомненно вело к точности, давало возможность учесть их частоту, концентрацию в популяциях. Возникла иллюзия полноты описания всей картины наследственной изменчивости в рамках традиционных моргановских представлений.
2.3.2. Концепция "главной молекулы" и редукционизм
В 1956 г. в Институте Джонса Гопкинса в Балтиморе (США) состоялся Международный симпозиум "Химические основы наследственности". В симпозиуме участвовали около 150 ведущих специалистов в области молекулярной биологии и генетики. Среди них — будущие нобелевские лауреаты — Дж. Уотсон, Ф, Крик, А. Корнберг, С. Очоа, М. Дельбрюк, Ф. Жакоб. Можно с определенностью сказать, что идеи и факты, доложенные на этом симпозиуме, надолго послужили ориентиром в понимании структуры и функции гена и механизмов наследственности.
Стержень докладов по анализу свойств нуклеиновых кислот, их роли в процессах трансформации, трансдукции, характеру воспроизведения, составила высказанная в 1953 г. гипотеза "двойной спирали" Дж. Уотсона и Ф. Крика. Из их модели следовало, что ген можно представить как некоторую единицу нуклеиновой кислоты, воспроизведение — как авторепликацию двойной цепи ДНК, мутацию — как изменение структуры нуклеиновой кислоты в пределах локуса, а функцию гена — как перевод информации, заложенной в данном отрезке ДНК, в специфичность соответствующего белка.
В последующие после 1956 г. 10–15 лет выяснение молекулярно-генетических механизмов этой цепи событий происходило как серия ослепительных открытий, многие из которых удостоены Нобелевской премии. Их присуждение можно использовать как определенный объективный показатель, как "путевые столбы" в развитии генетики. В период с 1959 г. по 1969 г. из большого древа научных дисциплин в области биологии и медицины около 50 % премий присуждены за открытия в области структуры и функции гена.
Под влиянием этих успехов сведение всех наследственных изменений к моргановским мутациям стало казаться убедительным. Возобладала концепция, остроумно названная на этом же симпозиуме Дэвидом Нэнни как "абсолютистское правление главных молекул". Лишь молекулы ДНК — носители наследственной информации, которые управляют всей активностью клетки. Остальные компоненты клетки имеют подчиненное несамостоятельное значение. Они лишь "слуги главных молекул". Однако в докладе "Роль цитоплазмы в наследственности" Д. Нэнни (1960) привел серию доводов из области генетики простейших в пользу более демократической организации наследственности на основе принципа условно названного "динамическое равновесие". В клетке действует самовоспроизводящаяся система молекул, особенности которой определяются функциональными взаимодействиями между ними. Эта система способна действовать в разных режимах, контролируя появление альтернативных признаков. Две концепции не исключают друг друга, они дополнительны.
Однако долгое доминирование концепции "главной молекулы" имело далеко идущие научные и методологические следствия. Например, при изучении реакции клетки на повреждения абсолютный перевес получили исследования по изучению репарации повреждения ДНК, вытеснив из поля зрения все другие аспекты проблемы репарации. Как отмечал известный физиолог клетки В. Я. Александров, дело дошло до того, что многие авторы, изучая реактивацию ДНК, в заглавие своих книг и статей помещают слова "репарация", "реактивация" или "восстановление", даже не оговаривая, что речь идет только о ДНК. "В науке часто приходится за большие успехи в какой-либо одной сфере расплачиваться забвением других ее областей", — вновь напомним его вывод. (Александров, 1985, с. 236).
Преимущественное сосредоточение ДНК в ядре клетки и практическое отсутствие ее в цитоплазме привело к отрицанию или принижению роли цитоплазматической наследственности. В книге Р. Хесина (1984), в разделе, где обсуждается поведение популяций цитоплазменных детерминант и связанное с ними неменделевское наследование, есть честная ретроспективная ремарка:
Книга посвящена известному биологу А. А. Любищеву, интерес к творчеству которого особенно возрос после выхода в свет повести Д. А. Гранина «Эта странная жизнь». В работе освещен жизненный путь ученого, его вклад в морфологию, систематику, теорию эволюции, математическую биологию, сельскохозяйственную энтомологию, науковедение, философские проблемы естествознания. Приведены сведения об уникальном архиве А. А. Любищева.Для биологов и читателей, интересующихся общими проблемами развития науки.
История ДНК – это сага, полная блестящих научных открытий, невероятных случайностей, грубых ошибок. Она начинается с обнаружения нуклеина в конце 1860-х годов и заканчивается публикацией книги Джеймса Уотсона «Двойная спираль» в 1968 году. За эти 100 лет появились Нобелевская премия, антибиотики, рентгеновская кристаллография, радар и атомная бомба, не говоря уже о том, что прошли две разрушительные мировые войны, – и каждое из этих событий повлияло на открытие ДНК. Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик разгадали загадку двойной спирали, но Гарет Уильямс показывает, что их вклад был последним кусочком гигантского пазла, который собирали несколько десятилетий многие забытые историей ученые.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Это книга о бродячих псах. Отношения между человеком и собакой не столь идилличны, как это может показаться на первый взгляд, глубоко в историю человечества уходит достаточно спорный вопрос, о том, кто кого приручил. Но рядом с человеком и сегодня живут потомки тех первых неприрученных собак, сохранившие свои повадки, — бродячие псы. По их следам — не считая тех случаев, когда он от них улепетывал, — автор книги колесит по свету — от пригородов Москвы до австралийских пустынь.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.