Век Екатерины - [87]
А за сим прощаюсь. Будьте здоровы и веселы.
Ваша Екатерина.
Р. S. 31 августа, накануне осени, в возрасте 91 года, испустил дух мсье Бецкий. Он давно болел и последние 10 лет был, скорее, в маразме, чем в себе. Царство ему небесное!»
Сообщила о Бецком как бы между прочим. Чтобы показать: эта новость для нее неважна, маленький штришок в повседневной жизни; пусть никто, в том числе и Гримм, не подумает, что нелепые сплетни об их родстве могут иметь под собой хоть какую-то почву. Ибо так, как она о Бецком, об отце не пишут.
Доложили, что в приемной дожидается генерал-поручик Голенищев-Кутузов, вызванный по ее желанию. Государыня разрешила:
— Пусть войдет.
Тот был грузноват и с одутловатыми брылами, что свидетельствовало о неважной работе сердца. Правый глаз закрывала черная шелковая лента; вспомнила Потемкина — у того правый глаз тоже был незряч. (Но, в отличие от Кутузова, бывший фаворит Екатерины окривел не в бою, от противника, а в какой-то пьяной драке, о которой он старался помалкивать.) Как положено по статуту, у воротника генерал-поручика был Георгиевский крест второй степени за турецкую войну.
— Ну-с, Михайло Илларионыч, заходи, голубчик, — подала ему руку для поцелуя. — Как жена, как дочурки — радуют?
— Благодарствую, матушка-императрица, счастлив с ними безмерно. Панечка родила мне внука, дорогого Павлушу. Он пока что единственный из моих наследников мужеского полу.
— Ну, Бог даст, и еще прибудут. Да и ты, поди, сам нестар — завтра пятьдесят!
— Точно так, пятьдесят грядет. Только для зачатья-то деток будем мы с женой староваты.
— Ах, какие наши годы! Впрочем, это дело сугубо частное, тут монархи не властны. А над чем властны — тем и поделюсь. Вот тебе жалованная грамота. — И, надев очки, зачитала: за отличную службу царю и Отечеству и по случаю круглого юбилея, в вечное и потомственное пользование — 2 тысячи крестьянских душ в Волынской губернии. Подняла глаза: — А еще назначаешься главнокомандующим надо всеми сухопутными войсками, флотилией и крепостями в Финляндии. А еще — директором Сухопутного кадетского корпуса. — Посмотрела на него вопросительно: — Рад ли, нет ли?
Несмотря на животик, он довольно резво опустился на правое колено и облобызал ее руку.
— Матушка-государыня, рад безмерно! Ибо даяние из дланей вашего величество есть благодеяние, а такие награды, коих удостоен сегодня, превосходят все мои смелые мечты!
— Вот и превосходно. Поднимайся, голубчик. Можешь сесть напротив. И, отставив высокий штиль, потолкуем сурьезно.
Разговор пошел о необходимости укрепления воинской дисциплины в северных частях, прикрывающих Петербург, и об улучшении воспитания кадетов. У Екатерины вырвалось:
— Прежде, при Бецком, дело обстояло неплохо. Он не слишком вмешивался в военную подготовку, уделяя внимание общему развитию, дабы будущие офицеры вышли из Корпуса образованными людьми, знающими несколько языков, музыку, живопись, политес… Но Иван Иванович вынужден был уйти из директоров по болезни. И последние десять лет там политика изменилась: много, слишком много муштры, что идет в ущерб гуманитарным наукам.
Покивав, Кутузов ответил:
— Бецкий — просветитель Божьей милостью. Я надеюсь успеть на его панихиду нынче.
Самодержице это не понравилось. Сдвинув брови, проговорила холодно:
— Стало быть, торопишься? Я могу немедля завершить нашу встречу.
Генерал-поручик смутился:
— Ваше величество не так меня поняли. И прошу прощения, коли выразился двусмысленно. Главное для меня — ваши наставления, пожелания и приказы. Остальное — второстепенно.
Дама потеплела:
— То-то же, голубчик. Впредь следи за своими словами. Нам, царям и военным, ни к чему двусмысленность. А про Бецкого скажу так: он, конечно, мой соратник в прошлом и входил в самый ближний круг, но потом мы слегка рассорились и не виделись больше десяти лет. Похоронят его достойно, но устраивать из его панихиды пышную церемонию, с пафосными речами, мне бы не хотелось. Comprenez-mois?
— Mais oui, madame. Je réviserai mes propos.
— Parfait![59]
Говорили еще минут сорок. Михаил Илларионович изложил свои взгляды на возможное улучшение воспитания сухопутных кадетов, и царица в целом их одобрила. В завершение распорядилась:
— Три недели для ознакомления с жизнью Корпуса. — Заглянула в календарь. — Двадцать пятого сентября жду тебя с докладом. Мы обсудим неотложные меры, я их поддержу, и, наладив дело, с Богом отправишься в Финляндию.
Щелкнул каблуками сапог:
— Слушаюсь, ваше императорское величество!
— Ну, ступай, ступай, mon ami[60].
Он да еще Суворов — на обоих я могу положиться. Эти не предадут никогда. Преданы мне безмерно, как когда-то братья Орловы, а теперь — братья Зубовы. Верная опора. Без опоры на армию ни один монарх не высидит и минуты на троне. Правит тот, чей авторитет признан армией.
Интересно, кончилось ли уже погребение? По часам, должно. Ничего, пройдет без меня. «Бецкий, Бецкий»! Ну и что, что Бецкий? Тоже мне, великая птица! Предпочла бы, чтобы дольше прожил не Бецкий, а Потемкин. Даже притом, что последний нагло изменял мне. Даже притом, что, возможно, Бецкий — мой отец по крови… Господи, прости!
Хазарский каганат — крупнейшее и сильнейшее государство в Восточной Европе в VII—X веках. С середины IX века Киевская Русь была данницей каганата. Его владения простирались от Днепра и Вятки до Южного Каспия, правители Хазарии соперничали по своему могуществу с византийскими басилевсами. Что же это было за государство? Как и кому удалось его одолеть? Свою версию тех далёких событий в форме увлекательного приключенческого романа излагает известный писатель Михаил Казовский. В центре сюжета романа — судьба супруги царя Иосифа, вымышленной Ирмы-Ирины, аланки по происхождению, изгнанной мужем из Итиля, проданной в Византию в рабство, а затем участвовавшей в походе Святослава и разгроме столицы Хазарии — Саркела.
Великий галицкий князь Ярослав Владимирович, по прозвищу «Осмомысл» (т.е. многознающий), был одним из наиболее могущественных и уважаемых правителей своего времени. Но в своём княжестве Ярослав не был полновластным хозяином: восставшие бояре сожгли на костре его любовницу Настасью и принудили князя к примирению с брошенной им женой Ольгой, дочерью Юрия Долгорукого. Однако перед смертью Осмомысл всё же отдал своё княжество не сыну Ольги - Владимиру, а сыну Настасьи – Олегу.
В сборник вошли рассказы:ПеснярыМоя прекрасная ледиМарианнаПерепискаРазбегПоворотФорс-мажорЧудо на переносицеМеханическая свахаКак мне покупали штаныОрешки в сахареГастрольные страстиЗвезда экранаТолько две, только две зимыКиноафиша месяцаЕще раз про любовьОтель «У Подвыпившего Криминалиста»Пальпация доктора КоробковаИ за руку — цап!Злоумышленник.
Лермонтов и его женщины: Екатерина Сушкова, Варвара Лопухина, графиня Эмилия Мусина-Пушкина, княгиня Мария Щербатова…Кто из них были главными в судьбе поэта?Ответ на этот вопрос дает в своей новой книге писатель Михаил Казовский.
Новый роман современного писателя М. Казовского рассказывает о полной удивительных приключений, необыкновенной любви и творческих озарений жизни художника Феофана Грека (ок. 1340 — ок. 1415) — старшего современника Андрея Рублёва.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.