Век Екатерины - [7]
— Ах, не сомневайтесь, — горячо ответила Дашкова, — при поддержке матушки-императрицы всё должно устроиться. Вам едва перевалило за пятьдесят. Вон Иван Иваныч старше на семь годков — а каков огурчик!
Бецкий развел руками, а профессор проговорил:
— Можно позавидовать… Так порой ноги разболятся — хоть ревмя реви, но реветь неловко, напужать боюсь окружающих..
Секретарь заметил:
— Вам бы в Баден-Баден, полечиться на водах…
— С превеликим бы на то удовольствием, да дела не пускают. Надо кой-какие прожекты сперва закончить…
Государыня в нетерпении задала вопрос:
— Что же вы решаете, драгоценный Михайло Василич? Да или нет?
Ломоносов посмотрел на нее, как затравленный пес:
— Дайте день-другой, дабы поразмыслить, взвесить pro et contra[14]. Окажите милость, ваше императорское величество!
— Хорошо, хорошо, — поднялась государыня. — Нынче, понедельник — в среду жду вас в Зимнем дворце с окончательным ответом своим.
Дашкова и оба мужчины встали вслед за ней, а хозяин учтиво предложил:
— Не окажете ли честь отобедать у меня в саду? И жена, и дочь, и племянница со стряпкой жарили да парили ночь да утро. Не побрезгуйте и вкусите, mes dames et monsieur[15].
Отвернувшись, царица сказала:
— Нет, обедать не стану, а чайку попить — это ладно. Прикажите поставить самовар.
— Уж давно кипит, дорогих гостей ожидаючи.
Сели за столами под яблоневыми деревьями. Ели пироги с капустой, рыбой, потрохами, грибами, плюшки с малиновым вареньем. И нахваливали кулинарное мастерство Елизаветы Андреевны, помогавшей разливать чай. Та смущалась и причитала по-немецки:
— Das macht nicht, das hat nichts zu bedeuten…[16]
Неожиданно царица сказала:
— А какая у вас дочь прелестная, герр профессор! Просто сильфида.
Леночка, разносившая гостям пирожки, вспыхнула и сделала книксен, прошептав: «Мерси». А Екатерина не отставала:
— Знаю, что сватался к ней Леша Констатнинов, мой библиотекарь. Знаю, что вы ему отказали по причине молодости невесты. Я согласна: разница у них велика, но уж больно человек он хороший, правильный, ученый. Даром что грек.
Ломоносов ответил:
— Грек не грек, это всё едино. Ибо сказано в Послании апостола Павла к колоссянам в третьей главе: нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, — только все и во всём Христос! У меня жена немка, например… Но не люб Константинов Леночке — а насильно выдавать дочку не хочу.
Государыня взглянула на девушку пристально:
— Верно, что не люб?
Та сконфузилась и не знала что ответить; прошептала тихо:
— Да, не слишком люб…
— Отчего же так?
— Ах, не ведаю, право… Совестно признаться…
— Говори, как есть.
— Непригожий сильно. Страшненький, худючий… — И едва не расплакалась от собственной откровенности.
Гости рассмеялись. Промокая губы салфеткой, августейшая особа произнесла:
— Воду с лица не пить, как известно… Главное — не лицо, а душа. А душа у Алексей Алексеича — чистая да возвышенная. И в Елену Михалну он влюблен без памяти — сам мне признавался. Не могу не порадеть хорошему человечку… — Выдержала паузу. — Но, с другой стороны, принуждать девицу почитаю за грех… Словом, так: обождем, покуда Еленочке не исполнится шешнадцать годков. Ежели тогда Константинов не передумает, а она, наоборот, пересмотрит свое к нему отношение, — как поется, всем миром да за свадебку! А на нет уж и суда нет. — Повернулась к хозяину дома: — Как считаете, Михайло Василич?
Поклонившись, Ломоносов ответил коротко:
— Лучшее решение из возможных, ваше величество.
— Вот и превосходно.
После отъезда именитых гостей в доме у профессора только и разговоров было, что об этом визите. Сам ученый, чересчур измученный, побледневший, поблагодарил Елизавету Андреевну за отменное угощение и сказал со вздохом:
— Что-то притомился я нынче — поднимусь к себе и прилягу. Ноженьки гудут.
Та ответила по-немецки:
— Да, ложись, ложись, отдохни, мой Михель. Мы здесь приберем без тебя. Кажется, прошло хорошо?
— Думаю, что да.
Тяжело дыша, он взошел по лестнице к себе в спальню, первым делом сбросил ненавистные башмаки, сковывавшие ступни, и, усевшись на кровать, медленно растер икры. Лег, закинув ноги на высокую спинку, чтобы кровь отливала от голеней, и прикрыл глаза. Было нестерпимо обидно: вот пришла удача, милость Божья, шанс устроить Академию на свой лад, по своим взглядам, как устроил он девять лет назад Московский университет и гимназию при нем (при поддержке мецената Шувалова), а здоровье из рук вон (или ног?) плохо, иногда приходится по неделям лежать в постели, пропускать лекции… Что он будет за вице-президент? Не работник, а сплошное посмешище! Нет, вот если бы царица сделала его президентом, он бы взял себе в помощники дельного товарища, верного, смышленого, расторопного, — сам бы руководил стратегически, а уж тот бы бегал и реализовывал. Но теперь бегать предстояло ему. А какой из него бегун? Только стыд один.
Впору было расплакаться. Счастье — вот оно. Ан не ухватить. Точно в басне Эзопа или Лафонтена про лисицу и виноград: видит око, да зуб неймёт!
Но отказываться от должности ох как жалко! И ее величество может рассердиться, переменится в своем к нему отношении. Значит, дать согласие? Господи, как трудно!
Великий галицкий князь Ярослав Владимирович, по прозвищу «Осмомысл» (т.е. многознающий), был одним из наиболее могущественных и уважаемых правителей своего времени. Но в своём княжестве Ярослав не был полновластным хозяином: восставшие бояре сожгли на костре его любовницу Настасью и принудили князя к примирению с брошенной им женой Ольгой, дочерью Юрия Долгорукого. Однако перед смертью Осмомысл всё же отдал своё княжество не сыну Ольги - Владимиру, а сыну Настасьи – Олегу.
В сборник вошли рассказы:ПеснярыМоя прекрасная ледиМарианнаПерепискаРазбегПоворотФорс-мажорЧудо на переносицеМеханическая свахаКак мне покупали штаныОрешки в сахареГастрольные страстиЗвезда экранаТолько две, только две зимыКиноафиша месяцаЕще раз про любовьОтель «У Подвыпившего Криминалиста»Пальпация доктора КоробковаИ за руку — цап!Злоумышленник.
Хазарский каганат — крупнейшее и сильнейшее государство в Восточной Европе в VII—X веках. С середины IX века Киевская Русь была данницей каганата. Его владения простирались от Днепра и Вятки до Южного Каспия, правители Хазарии соперничали по своему могуществу с византийскими басилевсами. Что же это было за государство? Как и кому удалось его одолеть? Свою версию тех далёких событий в форме увлекательного приключенческого романа излагает известный писатель Михаил Казовский. В центре сюжета романа — судьба супруги царя Иосифа, вымышленной Ирмы-Ирины, аланки по происхождению, изгнанной мужем из Итиля, проданной в Византию в рабство, а затем участвовавшей в походе Святослава и разгроме столицы Хазарии — Саркела.
Многие считают, будто перестройка сделала большинство советских людей несчастными. Будто в СССР хоть и не было нынешних свобод и товаров, но простому человеку жилось легче.В доказательство обратного, я поведаю вам одну любопытную историю…
Лермонтов и его женщины: Екатерина Сушкова, Варвара Лопухина, графиня Эмилия Мусина-Пушкина, княгиня Мария Щербатова…Кто из них были главными в судьбе поэта?Ответ на этот вопрос дает в своей новой книге писатель Михаил Казовский.
Новый роман современного писателя Михаила Казовского рассказывает о жизни и судьбе знаменитого византийского императора Юстиниана Великого (483-565 гг.).
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.