Ведьмино Везение - [88]

Месяц Жатвы, Жатвень по Старому Календарю.?

Сорок восьмой год эры Нового Бога.

С момента смерти Даны, Веста прекратила верить в некоторые вещи, казавшиеся ей незыблемыми в детстве. Её бабушка всегда оставляла блюдце с молоком, чтобы задобрить духа, живущего в доме, вешала над порогом пучки Кошкиной Травы и Петушиного Хвоста, отпугивающих дурную силу, читала заговоры в Страшную и Святые ночи, вышивала защитные знаки на одежде и плела амулеты… Наблюдая за тем, как та умирает, Веста поняла — от всего этого толка мало. Эти маленькие хитрости ни разу не спасали их от разъяренной толпы или одержимых борцов с язычниками… Им помогали быстрые ноги и безлунные ночи. И разве травы и слова могут уберечь её от длани Доминика? Вряд ли.

Но всё равно кое‑что осталось. Эти простые ежедневные ритуалы: нашептать на воду перед тем, как умыться — пусть мысли будут такими же чистыми и ясными, поблагодарить Иллаю за крепкий сон — именно её колыбельная уводит всех в царство сновидений, повязать на руку заговоренную красную ленту — убережет от беды, отблагодарить тех, кто дал тебе приют на ночь.

— Ты действительно полагаешь, что местному духу придется по душе моя стряпня? — скептически заметил Вигго, наблюдая за тем, как Веста оставляет на подоконнике немного пригоревшей каши.

Они ночевали в заброшенном доме. В таких обычно водятся духи. Некоторые могут быть против внезапных гостей. А проклятия незримых въедливая штука, от которой так просто не избавиться.

Веста в ответ на вопрос вора только пожала плечами. Она тихо поблагодарила духа за гостеприимство и начала собирать вещи. Вигго же продолжал вслух размышлять:

— Будь я на его месте, так проклянул бы тебя лишь за то, что ты этой гадостью пытаешься меня угостить.

В ответ на что Веста заметила:

— Ты и окажешься, если продолжишь сидеть на месте без дела.

— Женщины, им лишь бы угрожать… — тяжело вздохнул Вигго и принялся за сборы.

Он ни разу не спросил её о том, что же на самом деле произошло в Белом городе, а Веста сама и не спешила рассказывать. Истерика прошла, и ведьма, быстро вытерев слезы, отстранилась от вора, заметила, что им не помешало бы оставить город. Чёрные Псы до сих пор ищут её… Вигго еще несколько секунд обеспокоенно вглядывался в лицо ведьмы, но вопросы задавать не стал. Захочет — расскажет.

Прошел четвертый день с тех пор, как они оставили Белый город. Русло Чертовки расширилось, сама река, еще не попавшая в ухищренные сети городских каналов, бурлила, с веселым плеском преодолевая пороги. Местность менялась: дорога то поднималась вверх на холмы, то спускалась в холодные низины. Чем дальше они уходили на север, тем чаще им попадались заброшенные деревни, даже небольшие городки. Ни души. Южный пот и чума изрядно порезвились по этим краям, собирая свою жатву для Хромого Всадника.

Порой проходя мимо таких домов, Веста замечала, каким угрюмым становился Вигго. Ведьме не составило большого труда догадаться, с чем связана столь резкая перемена настроения. Скорее всего вспоминал, как чумная смерть забрала и его родных…

Они оба вздохнули с облегчением, когда к вечеру натолкнулись на небольшую деревню Смородиновку. Уже опустилось прохладное, выцветшее покрывало сумерек. Остывающй воздух чуть покалывал холодом за щеки. А вдалеке маняще переливались огоньки живого городка.

Постоялый двор нашелся быстро. Невысокое здание с вывеской «У Доброго Питера». Одна только мысль о сытом ужине и уютной кровати заставили усталых путников ускорить шаг.

— Ты даже не представляешь, Веста, как я рад живым людям, — улыбнулся Вигго, толкая дверь трактира. — Наконец‑то, нормальная еда и теплая постель!

Уставшая ведьма молча с ним согласилась. Ей и самой вид опустошенных чумой домов осточертел. Слишком мрачные и угрюмые, полные черных пугающих теней и призраков…

Они заняли столик поближе к камину, прямо напротив входа. Вигго ушел искать хозяина, чтобы узнать насчет комнаты, Веста же, посидев немного, стянула куртку. Тепло, исходящее от огня, накатывало приятными согревающими волнами, усталость в ногах постепенно затихала, также унялась и тупая боль в спине.

Веста с наслаждением подумала о том, как поднимается наверх, разденеться и уюркнет под одеяло… И можно будет забыть обо всех невзгодах, хотя бы до утра.

Но её планам, увы, не суждено было сбыться.

Ведьмам действительно везет на неприятности.

Услышав отголосок своего имени, Веста резко подняла голову и замерла, встретившись взглядом с человеком, который только — только перешагнул порог. Он был невысок, одет в серый балахон с капюшоном. Его худые руки с длинными тонкими пальцами, в которых он держал четки, и вытянутое лицо с бледной кожей были Весте знакомы. Даже очень.

Глядя в его темные, илистые глаза, ведьма не могла ни слова вымолвить, только почувствовала, как сердце начинает биться всё быстрее и быстрее. Словно ощутив возникшее напряжение, замолки и люди вокруг. Они не сводии глаз со жреца.

Слуга Единого нарушил молчание первым. Он поднял руку и указал пальцем на Весту. Его громкий, звучный голос поднялся к потолку и сполз по стенам:

— Ведьма! Слуга Отверженного! Во имя Единого и всех Его святых, схватите ведьму!