Ведьмина деревня - [39]

— А то как же — улыбнулся он. — Разве можно упустить возможность побывать в этом уникальном селе?

— Тогда почему же ты все еще стоишь здесь?

— Так я могу пройти? Говорят, в Волховском не любят чужих людей.

— Ничего подобного, — удивилась я. — Заходи, конечно. Добро пожаловать.

В глазах Ильи мелькнуло облегчение, и он в два шага оказался возле меня. При солнечном свете вчерашний знакомый оказался гораздо симпатичнее, чем при всполохах купальского костра, однако, несмотря на это, мне вдруг подумалось, что продолжать с ним знакомство я не хочу. Были тому причиной вчерашние поцелуи Вячеслава или снова заговорила магическая интуиция, а только я почему-то пожалела о своем скоропалительном обещании провести для незнакомого, по сути, человека экскурсию по ведьминой деревне.

Впрочем, мне ведь вовсе не обязательно тратить на эту самую экскурсию целый день.

— Так значит, ты филолог, — сказала я Илье. — И собираешь старинные песни и сказания.

— Да, — кивнул он. — А еще пословицы, поговорки, заговоры, описания обрядов и прочие памятники устного народного творчества. Мне вчера сказали, что в вашем селе живет женщина, которая является с этом вопросе крупным специалистом. Вроде бы это она вчера организовала купальские игрища. Мне бы очень хотелось с ней познакомиться.

— Все верно, — подтвердила я. — Ее зовут Клавдия Константиновна.

— Ты отведешь меня к ней?

— Отведу.

— Здорово! — обрадовался Илья. — Знаешь, мне немного неловко. Я ведь тебе практически навязался. У тебя наверняка есть свои дела, поэтому я не буду надолго отвлекать на себя внимание. Побеседую немного с Клавдией Константиновной, соберу материал для работы и откланяюсь. Ты не против?

— Не против, — улыбнулась я. — Дела у меня действительно имеются, но помочь человеку в написании научной работы — это все-таки святое.

Пока мы шли к волховской ягине, меня не покидало ощущение, что Илья откуда-то знает секрет нашего волшебного села. Нет, он ни словом не обмолвился о ведьмах и колдунах, зато с ненавязчивым интересом спрашивал кому принадлежит тот или иной дом, а некоторые из них даже фотографировал. В частности, под прицел его объектива попали жилища местных оборотней, огневика и погодника. Возле них Илья замедлял шаг и будто принюхивался, а потом, как ни в чем не бывало шел за мной дальше.

Клавдия Константиновна встретила нас во дворе. В тот момент, когда мы вошли в ее калитку, ягиня занималась тем, что обрабатывала от сорняков расположенную прямо у крыльца большую круглую клумбу.

— Я тебя помню, мальчик, — сказала она Илье, после того, как я ей его представила и коротко изложила цель внезапного визита. — Ты вчера танцевал в Степановке у костра. По поводу фольклора я с тобой с удовольствием поговорю, эта тема — моя любимая.

Я было попыталась оставить этих двоих наедине, однако ягиня решительно взяла меня за руку и повела в дом вместе со своим неожиданным гостем.

От предложенного чая Илья сразу отказался, аргументируя это тем, что не имеет возможности задерживаться в Волховском надолго. Поэтому нас проводили в маленькую гостиную, где мы удобно разместились в старых красивых креслах.

— В каком университете ты учишься, Илья? — спросила у него Клавдия Константиновна.

— В КГПУ.

— О! — улыбнулась ягиня. — Знаю-знаю. Я проработала в этом вузе много лет.

— Вас там до сих пор помнят, — в ответ улыбнулся парень. — Это большая удача, что я смог попасть к вам в гости.

Следующие полчаса они обсуждали общих знакомых. Моя соседка с милой непосредственностью интересовалась здоровьем и карьерными успехами такого большого количества людей, что я едва не задремала. Илье эта беседа тоже особого удовольствия не доставила — на вопросы Клавдии Константиновны он отвечал скупо, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Собственно, это и понятно — обычным людям в Волховском все-таки не уютно.

Когда же ягиня перешла от расспросов к песням и сказаниям, гость оживился, включил на своем мобильном телефоне диктофон и весь превратился в слух. С меня также спало сонное оцепенение, потому как то, о чем теперь велся разговор, было действительно очень интересным.

Оказалось, что за столетия существования ведьминой деревни здесь накопилось столько самобытных сказок и преданий, что можно было написать целую диссертацию. Судя по загоревшимся глазам Ильи, он подумал о том же самом.

Между тем, рассказы о творящихся тут чудесах лично я воспринимала, как факты полуисторические. Если предание о злобном волхве оказалось правдой, почему бы не поверить в то, что на территории Волховского происходили столкновения семейств оборотней, жили целители, лечившие знатных дворян, и люди, которые одним своим словом могли остановить вооруженные отряды врагов?

Самый же горячий интерес и у меня, и у Ильи вызвали местные традиции и ритуалы, к которым Клавдия Константиновна перешла ближе к концу своего монолога. Этой темы, правда, она коснулась очень осторожно, не вдаваясь в особые подробности. А когда гость с некоторой настойчивостью начал выспрашивать у нее некоторые детали волховских обрядов, только улыбалась и пожимала плечами.

…Илья ушел из дома ягини в четвертом часу дня. Горячо поблагодарил за познавательный рассказ, от моего предложения проводить его до околицы отказался и очень резво потопал в сторону шоссе.