Ведьма для царевича, или От прошлого не убежишь - [3]

— Не дай Бог! — с выражением произнес конь. А потом подошел ко мне и опустил морду на плечо:

— Ты просто соскучилась по таким людям. По красивой одежде, по манерам, по изящным лошадкам…

— Это скорее ты…

— Ладно, по лошадкам — это я, — не стал спорить Сивка. А потом вздохнул и добавил:

— Если ты так хочешь, пусть приходит. Поиграешь в бабу-ягу, глядишь и успокоишься.

— Ой, забыла совсем!… - вскрикнула я, Сивка испуганно отпрыгнул. — Баба, я ведь баба!

— Нет-нет! — встревожился конь. — Это я так сказал, для примера.

— Ты все правильно сказал! Смотри! — я стала на колени, опустила руки на землю, черпая от нее силы, и поверх своего облика наложила другой.

— Что это?! — испуганно отошел от меня конь. Петух нахохлился. Вместо меня на четвереньках сидела старушка лет эдак… трехсот… Выглядела, одним словом, на все мои. Сморщенное лицо, седые длинные волосы, худая и даже слегка горбатая фигурка.

— Хорошо смотрюсь? Да не бойтесь вы, обычный морок! — Я бодро обернулась и побежала к дому.

— Резвая бабуля, — переглянулись Вася с Сивкой. — Страшна, как грех Божий, но живчик тот еще…

3

Солнце едва склонилось к закату, а юноша уже слезал со своей изящной кобылки перед избушкой. Я украдкой поглядывала на его испуганное личико в окно и почти стыдилась своего поступка. Мальчик, наверное, очень старался из леса выехать и теперь, когда вопреки всем трудам и стрелке компаса перед ним вырисовался мой укутанный в тень дом, он решил, что окончательно заблудился. Но это был его шанс узнать дорогу, и терять его он не хотел.

— Эй, избушка, — начал юноша издалека. — Повернись-ка ко мне передом, а к лесу задом.

Естественно, мой домик хранил молчание и никуда поворачиваться не собирался. Во-первых, просто не мог, ибо добротный фундамент надежно прикрепил его к земле-матушке. А во-вторых, перёд, в лице двери, и так был напротив мальчика. Зато на возглас среагировала я:

— А китось тама на ночь глядя по чужим дворам шляется, честным людям спать мешает? — я подхватила под мышку заботливо предоставленную Сивкой клюку и, пытаясь прихрамывать на обе ноги, побежала открывать. Юноша удивленно посмотрел на солнце, едва пробивающееся сквозь кроны деревьев высоко в небе, но смолчал.

— Въюноша? — сделала я удивленное лицо и поспешила опереться на клюку. — А чаво ж ты тута делаешь, милок?

— Бабушка, я мимо проезжал. Мне дорогу спросить надобно.

— Не стой на пороге, касатик, проходи в дом, поговорим.

Я пропустила мальчика внутрь, зыркнула на выглядывающих из сарая Сивку с Васькой и пригрозила им кулаком на всякий случай. Конь фыркнул, петух даже пером не повел.

"Въюноша" стоял в сенях, теребил в руках кончик своего плаща и растерянно оглядывался по сторонам. Я захлопнула дверь, мальчик подпрыгнул от резкого звука, обернулся ко мне и поклонился в ноги:

— Меня Елисеем кличут, бабушка. Я невесту свою ищу. Ее Кощей унес, злодей нехороший. Подскажи, где Кощея искать.

Сказал на одном дыхании и замер. В поклоне. Я рассматривала поясницу своего гостя и размышляла над словом "невеста". Вот тебе и судьба…. А какой хорошенький…

— Ладно, — решила я, наконец. Елисей с облегчением выпрямился. — Садись к столу. Помогу чем смогу.

Кощея я уважала, мальчик мне уже не так нравился, но отказать в помощи человеку, стоящему передо мной в интересной позе, я не могла. К тому же было просто любопытно. Юноша перебежками метнулся к столу, уселся на лавку и положил белые ручки себе на острые коленки. Я поставила перед ним крынку со сметаной, налила в лоханку только что сваренные щи (еле успела к приходу дорогого гостя), отрезала ломоть хлеба и… Елисей оказался на редкость прожорливым ребенком. Я даже не успела понять, куда продукты делись. Ощущение было такое, что он вообще их глотал, не жуя.

— Все было очень вкусно, бабушка, — похвалил меня Елисей. Я обалдело кивнула. — А можно теперь о деле поговорить?

— А?

— О Кощее. Бессмертном.

— А!…

— Мне дорогу к нему выяснить надобно. И еще хотелось бы узнать, где смерть Кощеева находиться.

Я, наконец, очнулась. Ничего себе, заявочки! Кощеюшке еще и четырехсот лет нет, молодой совсем. А тут ради какой-то девки его убивать собрались. Хотя кто бы собрался… Я окинула взглядом худощавую фигурку богатыря. Но потом вспомнила о стреле, зашедшей в ствол дерева на добрую треть, и задумалась. Как этот малыш умудрился ее с такой силой пустить? А пол ведра борща за десять секунд вылакать? Хм… Мальчик полон сюрпризов.

— Давай сначала. Ты кто таков будешь, Елисеюшка?

— Я… Не смею сказать… Я тут инкогнито…

— Что?

— Тайно. Меня батюшкина свита найти не должна. Потому как если во дворце узнают, что я сбежал, искать меня будут всем королевством. А как можно не сбежать, когда невесту мою, Елену Василишну, дочку Додона-царя, проклятый упырь-Кощей забрал, а меня спасать ее не пускают? Так что извиняй, бабушка, но рассказать о себе я не могу ничего.

Я смотрела на этого Анонима, и не знала, смеяться мне с него или посочувствовать. Может, он тоже под личиной? А снимешь ее, и пред тобою окажется двухметровая детина с пудовым кулаком и бревном вместо головы? И тут мне до того интересно стало, так захотелось тайну его раскрыть, что я неожиданно для себя выдала: