Вечное Пламя - [21]

Дети Марцио, Вивиана и Вивиано, водрузили маяк на тележку и покатили ее к воздушному шлюзу. Устройство было заключено в кубический твердолитовый каркас шириной около двух поступей. Цилиндрические баки, заполненные порошкообразным соляритом, либератором и сжатым воздухом, были выстроены вокруг открытой камеры сгорания; трубы и механика были аккуратно спрятаны за хрусталитовыми панелями.

Марцио отправился вслед за детьми, жестом пригласив Тамару следовать за ним. Эта мастерская была самым большим по площади помещением – не считая пшеничных полей; она изгибалась по дуге, вдоль которой изготовители инструментов, разбившись на несколько дюжин команд, собирали аналогичные маяки. Когда мимо проезжала тележка, группы рабочих остановились, чтобы поприветствовать их одобрительными возгласами, радуясь успеху общего дела.

– Не слишком огорчайся, если что-то пойдет не так, – сказал Марцио. – При необходимости мы сможем изменить конструкцию – у нас полно вариантов.

– В отличие от Москита.

– С Москитом все будет в порядке, – пообещал он. – У него будет собственная бригада ремонтников. Труднее всего построить машину, которая должна идеально работать безо всякого надзора – и не имея возможность хоть что-то поменять, как только выпустишь ее из рук.

Они добрались до пандуса, который спускался к шлюзу. Пока Вивиана и Вивиано надевали шлемы и охладительные мешки, Тамара держалась позади, не желая мешать их приготовлениям. Здесь она была всего лишь наблюдателем; запуск мог продолжаться как с ней, так и без нее.

Вивиана подняла шлюзовую дверь и встала в стороне, держа дверь открытой, пока ее ко вкатывал внутрь маяк. Затем она встала рядом с ним, и ведомая пружиной дверь с шумом захлопнулась. Через окно Тамара наблюдала, как они выкачивают воздух при помощи насосов.

– А что еще может пойти не так? – спросила она у Марцио. – Сопло ты починил; а остальное – это самая обыкновенная механика.

– Механика в пустоте, – ответил Марцио. – Ты, возможно, решишь, что работа машины упрощается, когда ей не мешает ни воздух, ни гравитация – но это не избавляет ее ни от нагрева, ни от трения, ни от твердых частиц, которые могут заклинить механизм, если окажутся поблизости. С поверхностями могут происходить всякие странности, из-за которых они становятся неожиданно липкими или непрозрачными. К слову, одну мою знакомую не на шутку взволновало то, как именно зеркалит мутнеет при отсутствии воздуха.

Тамара слышала об открытии Карлы, но не думала, что другие физики воспринимали его на полном серьезе.

– Некоторые люди могут увидеть закономерности в чем угодно, – ответила она.

Вивиана и Вивиано в этот момент выходили из шлюза. Тамара подошла к вешалке с охладительными мешками и выбрала один для себя. Задним взглядом она заметила, что Марцио не пошел следом за ней.

– Ты не будешь наблюдать снаружи?

– Я уже стар, – сказал он. – У меня от этого тошнота начинается.

– Оттого, что видишь внизу звезды?

– Нет, из-за охладительного мешка.

– А. – Ощущение ткани на своей коже казалось Тамаре отчасти неприятным, но в остальном подобные приспособления ей никак не мешали. Она забралась в выбранный мешок, переместила часть плоти со своих плеч на грудь, чтобы принять форму, соответствующую своему облачению, а затем попросила Марцио проверить, что мешок хорошо сидит, прежде чем прицепить к нему баллон с воздухом, который должен был унести тепловое излучение ее тела в космическую пустоту.

Как только она прошла через шлюз, оказавшись наверху внешнего пандуса, Тамара достала из расположенного рядом желоба страховочный ремень, убедилась, что он надежно привязан к направляющему поручню, идущему вдоль края пандуса, а затем шагнула внутрь страховочной петли и крепко затянула ремень.

Впереди на том же пандусе находились дети Марцио – свои страховочные ремни они привязали к противоположным поручням, чтобы не запутаться друг у друга в веревках. Они уже завели пружину, соединенную с пусковой платформой, и когда они перетаскивали маяк с тележки на положенное место, по ногам Тамары пробежало легкое скрежетание, почти незаметное на фоне обнадеживающего шелеста воздуха, выходящего из ее охладительного мешка. Когда они закончили, Тамара подняла руку в знак приветствия, и они ответили ей тем же. Пружины помогут маяку благополучно оттолкнуться от пандуса, однако большей частью своей скорости он будет обязан вращению Бесподобной. Меньше, чем через год, он окажется на расстоянии в три гросса краев – и к тому моменту, надеялась Тамара, будет всего лишь одной из точек гигантской разреженной сетки, состоящей из одинаковых устройств, дрейфующих в космосе и посылающих в пустоту редкие, но предсказуемые вспышки света. Ориентироваться по звездам мог кто угодно, но совсем другое дело – это знать свое местоположение. Предки для навигации могли использовать Солнце и свои сестринские миры, но если путешественники хотели улететь с Бесподобной и при этом не сбиться с пути, им пришлось бы создать собственные световые ориентиры в масштабе, соответствующем предполагаемому путешествию.

Вивиана установила время запуска на часах, расположенных рядом с пусковой платформой. Выбрать траекторию маяка настолько точно, насколько это требовалось, было невозможно, однако подходящий выбор времени запуска позволял гарантировать более-менее правильное направление. Вивиано протянул руку к маяку и поворотом рычага снял его с предохранителя, позволяя соляриту и либератору попасть в камеру сгорания при следующем открытии воздушного клапана. Затем они оба от греха подальше встали позади платформы.