Вечное Пламя - [19]

– Вообще-то, если ты не против… – Карло отошел в сторону и передал шприц Аманде. Она быстро ввела иглу в кожу самки, доведя ее до калибровочной отметки, указывающей требуемую глубину, а затем, надавив на поршень, ввела небольшую дозу ингибитора. Самец раздраженно защебетал; Аманда вытащила иглу и закрыла клетку. Карло протянул руку и передвинул рычаг, ослабивший захват, который удерживал самку. Он не хотел, чтобы механическое воздействие как-то повлияло на результат деления.

– Спасибо, – сказал он. – Я все еще жду, когда ко мне вернутся старые инстинкты.

– Охотно верю, – сказала в ответ Аманда. – У меня обратная проблема: если положить передо мной камень, мне и на нем начнут мерещиться отметины, как на коже.

Карло думал, что это он, излучая уверенность, будет демонстрировать ей протокол эксперимента – в качестве первого шага, дабы убедить себя в том, что может доверить ей часть испытаний без надзора со своей стороны. Но последний раз, когда они работали вместе, он опережал ее всего на два года, и теперь чувствовал, что было глупым полагать, будто ему каким-то образом удалось сохранить преимущество в опыте. Его собственный мир не был наполнен воображаемыми полевками; он был усеян галлюцинациями белых лепестков.

Самец начал извиваться и дергаться в попытке освободиться. По всей видимости, обмен сигналами завершился, и он был вполне удовлетворен результатом, однако кожа у него на груди никак не хотела отклеиваться. Ухватив находящуюся в процессе трансформации самку всеми четырьмя лапками, он оторвался от ее тела, а затем в порыве бешенства принялся метаться по клетке, цепляясь за расположенные крест-накрест, наподобие опорных веревок, веточки и издавая громкое предупреждающее щебетание.

– Раньше во время деления этого делать не пытались? – спросила Аманда.

– Очень давно и с применением гораздо более грубого ингибитора. – Если она никогда не слышала об этом эксперименте, то только потому, что он не принес практически никакой пользы. Карло не хотел тратить время на повторение чужих опытов, однако новый препарат, открытый Тоско, не только вызывал блокировку сигналов в гораздо меньшем объеме тканей, но и, по всей видимости, имел меньше побочных эффектов. – Я не надеюсь обнаружить какую-то волшебную место, в котором можно будет прервать передачу сигнала и сократить число детенышей вдвое, – сказал он. – Но чтобы сдвинуться с мертвой точки, нам потребуется лучшая, на какую мы только способны, карта путей, позволяющих воздействовать на процесс деления. Даже в таких крошечных дозах ингибитор, скорее всего, вмешивается в работу дюжины отдельных путей, но и это будет существенным улучшением по сравнению с последней имеющейся картой.

– Я добилась кое-каких успехов в применении микрохирургии для идентификации путей, управляющих фалангами пальцев у ящериц, – сказала Аманда.

Карло был заинтригован.

– То есть ты разрезала ногу под микроскопом… и смогла парализовать конкретный палец?

– Почти, – ответила она. – Мне приходится делать выводы, исходя из накапливающихся повреждений – я не могу повредить именно тот сигнальный путь, который управляет конкретным пальцем, не повредив заодно чему-то еще. А ящерицы, понятное дело, либо в течение одного двух курантов изменяют маршрут сигнала, либо втягивают и реконструируют конечность целиком.

Уже находясь в позе для спаривания, самка полевки утратила свои конечности, однако теперь ее тело продолжало деформироваться, превращаясь в почти что идеально гладкий эллипсоид. Карло мог различить лишь неглубокую продольную борозду, указывающая начало первичной перегородки. К каким бы изменениям ни привела инъекция, она не подавила начало самого процесса деления.

– То есть ты знаешь, как парализовать ящерицу, – сказала Карло. – А ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы сделать наоборот?

Аманда тихонько прожужжала.

– Ты про ту старую демонстрацию мышечной судороги под действием желтой вспышки? Я знаю, на студентов она производит впечатление, но я не уверена, что это сильно поможет нам узнать что-то новое.

– Я подумывал кое о чем, более деликатном, нежели судорога, – сказал он. – Представь, что мы повредим пути, идущие от мозга… а затем передадим наши собственные моторные сигналы.

Аманда отнеслась к этому скептически.

– Даже если нам удастся реализовать механизм подобного вмешательства, мы никак не сможем узнать правильную последовательность сигналов во времени. Поверь мне, я достаточно насмотрелась в микроскоп на мерцающие ткани ящериц, чтобы понять, что расшифровать происходящее мне ни за что не удастся.

– У меня на этот счет есть кое-какие идеи, – поделился с ней Карло. Теперь на каждой из половинок мышиной бластулы были видны бледные разделительные линии, смещенные вверх относительно середины на вполне обычную для таких случаев величину – тем самым дочерям гарантированно выделялась дополнительная квота живой материи. Будущий отец торжествующе завизжал, как будто зная, что его надзиратели потерпели неудачу. Хотя любая радость была преждевременной; в более ранних исследованиях доза ингибитора, введенная в аналогичный участок тела, приводила к тому, что на свет появлялись мертворожденные детеныши мужского пола.