«Вдовствующее царство» - [287]
150. Иван Алексеев[2693]сын Шамский. В ноябре 1532 г. псковский дьяк[2694]. В 1538 г. введенный дьяк: ему по приказу боярина кн. И. В. Шуйского выдана жалованная несудимая грамота от 13 августа 1538 г.[2695] В начале 1539 г. судил тяжбу между игуменом Троицкого Калязина монастыря Тихоном и игуменом Троицкого Рябьевского монастыря Вассианом, с одной стороны, и крестьянами Жабенской волости: после доклада дмитровскому дворецкому кн. Д. Ф. Палецкому дьяк И. А. Шамский 21 марта 1539 г. подписал межевую выпись и приложил к ней свою печать[2696].
151. Яков Васильев сын Шишкин. В июле 1531 г. прислан вместе с другими дьяками (Афанасием Фуником Курцевым и Митей Великим) в Новгород[2697]. В 30-е годы вел в Новгороде энергичную деятельность. Выданные им совместно с другим новгородским дьяком, Фуником Курцевым, грамоты 1536/37, 1538/39, 1539/40 гг. упоминаются в платежной книге погостов Вотской пятины[2698]. Адресат известного послания Зиновия Отенского, которое публикаторы датируют 1534–1536 гг.[2699] Последний раз упом. в 1552 г.[2700]
152. Борис Алексеев сын Щекин. Сын дьяка Алексея Малого Щекина (см. о нем: Зимин. Дьяческий аппарат. С. 279–280. № 205). Упом. в составленной примерно в конце января 1547 г. росписи караулов по случаю предстоящей свадебной церемонии Ивана IV, а также в списке дьяков того же времени[2701]. Припись дьяка Бориса Щекина на сставе ук. гр. на Белоозеро от 6 июля 1549 г.[2702] 27 сентября 1549 г. он подписал губной наказ селам Кирилло-Белозерского монастыря[2703]. В середине XVI в. известен как «большой дьяк»[2704]. О карьере в 50-х гг. и до 1563 г. см.: Веселовский С. Б. Дьяки. С. 586.
153. Русин Щекин. В феврале 1525, декабре 1526, 1530 гг. упоминается (в крымских делах) с чином подьячего[2705]. В июне 1536 г. был ямским дьяком в Москве[2706].
154. Яков Семенов сын Щелкалов. Подьячий: в июле 1534 г. ему и А. С. Караулову адресована указная грамота о межевании земель Новодевичьего и Троице-Сергиева монастырей в Городецком стане Бежецкого уезда[2707]. Межевание было проведено, о чем свидетельствует разъезжая грамота 1534/35 г., выданная властям обоих монастырей (до нас дошел троицкий противень) А. С. Карауловым и подьячим Я. С. Щелкаловым[2708]. Упом. (без чина) в составленной примерно в конце января 1547 г. росписи караулов по случаю предстоящей свадьбы Ивана IV[2709]. В феврале 1549 г. дьяк[2710].
155. Василий Иванов сын Юрасов. Подьячий, упомянут в качестве послуха в купчей 1542/43 г.[2711]
156. Алексей Семенов сын Яковлев (Яковля). Подьячий, в 1534/35 г. написал духовную кн. М. В. Горбатого[2712].
157. Федор Ястребов. Подьячий, в 1546 г. собирал в казну зелейные деньги в г. Яме[2713].
Андрей Иванов Басаргин, дьяк: вклад по его душе 1548/49 г.[2714]
Нечай Александров, подьячий, доставил 19 февраля 1546 г. из Москвы в Новгород писцовые книги[2715]. Но, возможно, это — одно лицо с подьячим Нечай Игнатьевым (см. выше, № 53).
Василий Ильин, дьяк в 1532/33 и 1555 г.[2716]
Никита Казаринов — упом. в караулах на свадьбе Ивана IV[2717], но был ли дьяком?
Василий Чеглоков Федоров Карачаров. По данным С. Б. Веселовского (Дьяки. С. 226), писец в 1541 г., дьяк — в 1549/50 г.
Иван Кожух Григорьев сын Кроткого. Писал (еще без дьяческого чина) в 1538/39 г. меновную на земли М. Коротнева и Бутенева[2718], в 1544/45 г. — данную И. И. Хабарова Троице-Сергиеву монастырю[2719]. В мае 1551 г. дьяк[2720], но более ранние упоминания с дьяческим чином пока обнаружить не удалось.
Русин Григорьев сын Кроткого: С. Б. Веселовский (Дьяки. С. 269) называет его подьячим, но 7 июня 1536 г. (единственная ссылка) он судья в земельной тяжбе, причем упомянут без чина[2721].
Козел Милославский. Дьяк, умер перед февралем 1534 г.[2722]
Иван Кушник Петров сын Курцев. В феврале 1527 г. ямской дьяк Великого Новгорода[2723]. Дожил до начала 70-х гг.[2724], но упоминаний в 30–40-е гг. нет.
Источники и литература
1. Архивные фонды[2725]
Ф. 512. Спасо-Прилуцкий монастырь
Государственный исторический музей. Отдел письменных источников
Ф. 17. Собрание Уварова
Ф. 389. Собрание жалованных грамот из фонда Щукиных
Ф. 450. Е. В. Барсов
Отдел рукописей
Синодальное собрание
Ф. 5. Антониев Сийский монастырь
Ф. 38. А. А. Гераклитов
Ф. 72. Никольский Коряжемский монастырь
Ф. 183. Новгородские акты
Ф. 271. Спасо-Прилуцкий монастырь
Кол. 2. Актовые книги Археографической комиссии
Кол. 11. Рукописи Археографической комиссии
Кол. 12. Археографическая экспедиция
Кол. 20. Собрание Беллюстина
Кол. 41. Собрание Головина
Кол. 47. Двинские акты
Кол. 102. Переславские акты
Кол. 115. Собрание рукописных книг
Кол. 117. Собрание П. И. Савваитова
Кол. 136. Собрание Уварова
Кол. 153. Собрание Шегрена
Кол. 172. Коллекция актов Новгородской казенной палаты
Кол. 174. Акты до 1613 г.
Кол. 238. Собрание Н. П. Лихачева
Научно-исследовательский отдел рукописей
Ф. 28. Собрание актов И. Д. Беляева
Ф. 191. Собрание П. Муханова
Ф. 204. Общество истории и древностей российских. Акты
Книга посвящена важному эпизоду русско-литовских отношений — Стародубской войне 1534—1537 гг. Хотя она не принесла ни одной из сторон больших территориальных приобретений, но по напряжению сил и масштабу боевых действий в пограничье от Опочки на севере до Чернигова на юге нисколько не уступала иным кампаниям. Не сходясь в крупных полевых сражениях, армии ожесточенно штурмовали крепости, совершали глубокие рейды по территории противника: зимой 1535 г. русские почти дошли до Вильны.Особый интерес придает сохранность большого комплекса источников.
Книга посвящена истории вхождения в состав России княжеств верхней Оки, Брянска, Смоленска и других земель, находившихся в конце XV — начале XVI в. на русско-литовском пограничье. В центре внимания автора — позиция местного населения (князей, бояр, горожан, православного духовенства), по-своему решавшего непростую задачу выбора между двумя противоборствующими державами — великими княжествами Московским и Литовским.Работа основана на широком круге источников, часть из которых впервые введена автором в научный оборот.
Эта книга — о становлении российской государственности. Но вместо традиционного рассказа о военных походах и присоединении земель автор акцентирует наше внимание на внутренних аспектах государственного строительства: обретении суверенитета, формировании структур управления, функциях монарха и его советников, выработке ключевых понятий и идеологии, роли выборных органов и т. д. Развитие Московского государства в XV — начале XVII века автор рассматривает в широкой сравнительной перспективе — от Испании на западе до Османской империи на востоке — и приходит к выводу, что перед нами один из вариантов общеевропейской модели модерного государства. Михаил Кром — доктор исторических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, специалист по истории раннего Нового времени и исторической компаративистике, автор множества научных работ. В оформлении обложки использован портрет Ивана IV (ок. 1600 г.), Национальный музей Копенгагена.
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.
В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
В.Ф. Райан — крупнейший британский филолог-славист, член Британской Академии, Президент Британского общества фольклористов, прекрасный знаток русского языка и средневековых рукописей. Его книга представляет собой фундаментальное исследование глубинных корней русской культуры, является не имеющим аналога обширным компендиумом русских народных верований и суеверий, магии, колдовства и гаданий. Знакомит она читателей и с широким кругом европейских аналогий — балканских, греческих, скандинавских, англосаксонских и т.д.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.