Вдова - [74]

– Но я не собираюсь говорить, что Белла мертва, Марк, – возразила Доун. – Поскольку это не так.

Марк Перри кивнул, и на лице его мигом застыла маска сочувствия. Он решил осторожно надавить:

– Послушайте, я вас полностью понимаю, Доун, но согласитесь, трудно кого-то обвинять в убийстве, когда утверждаешь, что его жертва жива. Я представляю, как это тяжело признать, но ведь полиция уверена, что Беллы уже нет. Разве не так?

– Боб Спаркс так не считает, – отозвалась она.

– Считает, Доун. Все так считают.

В наступившем молчании Доун мучительно пыталась разрешить дилемму: пойти на поводу у газеты или же действовать в одиночку. Утром она уже успела поговорить с бесплатным консультантом по PR-кампаниям, и тот предупредил, что ее наверняка поставят перед «выбором Софи»[27].

– Стоит вам сказать во всеуслышание, что Белла мертва, – и обратного пути уже не будет. А тогда вы рискуете тем, что поиски девочки тут же прекратятся.

Этого никак нельзя было допустить.

– Думаю, нам лучше оставить этот вопрос открытым, – произнесла Доун. – Почему бы нам не продолжать по-прежнему обвинять его в похищении? Потому что, когда я все-таки ее найду, вам вряд ли захочется оказаться той газетой, что объявила ее мертвой. Ведь все тогда станут говорить, что именно вы остановили ее поиски.

Перри молча прошел к своему рабочему столу, взял с него один из отпечатанных листов формата А3 и, переместив поднос на свободный куб, положил бумагу на столик перед Доун. Это был макет передней полосы The Herald – один из нескольких возможных вариантов горячего эксклюзива. Текста на полосе никакого не было. Только семь слов, отчаянно взывающих: «Вот он, тот человек, что выкрал Беллу!» – и фотография Глена Тейлора.

Перри, конечно, больше пришелся бы по вкусу заголовок «Убийца!», – но ничего, думал он, настанет однажды и его черед, когда этого ублюдка наконец припрут к стене.

– И как оно вам? – спросил он Доун.

Та взяла в руки лист и, точно въедливый профи, стала внимательно его изучать.

Поначалу ей невыносимо было видеть физиономию Тейлора, буквально в каждой газете соседствующую с личиком ее малышки. И все же она заставила себя однажды взглянуть в эти глаза, она хотела найти в них чувство вины, посмотреть на этот рот в поисках признаков безвольной зависимости или похоти. Однако не обнаружила ничего подобного. Он выглядел как обычный, ничем не примечательный мужчина, который вполне мог бы сидеть рядом с ней в автобусе или стоять в очереди в магазине. Может, и впрямь она его где-то встречала? Может, именно поэтому-то он забрал ее дитя?

Этот вопрос сверлил ее мозг каждое утро, стоило ей только проснуться. Ей постоянно снилась Белла: девочка то и дело возникала перед матерью, но дотянуться, добраться до нее было невозможно. Доун или вообще не в силах была двинуться с места, или не могла приблизиться к своему ребенку, с каким бы упорством ни бежала. И всякий раз, пробуждаясь, она, как в первый раз, вдруг ясно сознавала, что Беллы нет.

Первое время женщину настолько переполняло обрушившееся на нее горе и ощущение собственной беспомощности, что Доун вообще не способна была проявлять хоть мало-мальский интерес к жизни. Но когда она стала приходить в себя после горстей седативных препаратов, мама уговорила ее побольше наполнять свои дни разными мелкими будничными делами.

– Тебе, несмотря ни на что, Доун, надо каждый день вставать, одеваться и себя занимать, – увещевала мать. – Пусть даже чем-то совсем незначительным.

Такой же точно совет она давала дочери, когда только родилась Белла, когда Доун с трудом справлялась с хроническим недосыпом и постоянными криками мучимой коликами новорожденной.

И она заставляла себя вставать и одеваться. Потом прогуливалась по дорожке к калитке и подолгу стояла там в саду, как некогда Белла, глядя на живущий своею жизнью мир.

Кампания «Найдите Беллу!» началась с того, что на своей странице в Фейсбуке Доун стала писать небольшие посты о Белле или о том, как она все это переживает. Мощная волна откликов сперва просто захлестнула ее, а потом и вдохнула в нее жизнь. Она собрала тысячи, а вскоре и сотни тысяч новых друзей и лайков, к ней потянулись матери и отцы со всего мира. Это позволило Доун отвлечься от тоски, сфокусировав на чем-то внимание, а когда на нее вышли денежные люди, предлагая ей наличность для поисков ее маленькой дочки, Доун отказываться не стала.

Детектив Спаркс обмолвился, что у него есть кое-какие замечания к отдельным направлениям кампании «Найдите Беллу!», но поскольку это ничуть не отвлекало его подчиненных от поставленной задачи, в итоге дал добро.

– Кто знает, – сказал он тогда Доун, – может, вашей кампании удастся кого-то пристыдить, и он сам явится с повинной.

«Кейт взбесится, когда узнает, что я связалась с The Herald, с их главным конкурентом, – сказала она себе, когда к ней только подкатили с этим вопросом. – Однако ее лот и близко не лежит к нынешнему предложению. Так что она должна меня понять».

Сказать по правде, она бы предпочла, чтобы ее материалом занимались Кейт и Терри – но что поделать, The Daily Post упустила свою возможность.