Важные вещи. Диалоги о любви, успехе, свободе - [91]

Нет, конечно.

Значит, вам не Дольче и Габбана нужны, и не Пушкин, и не золото, а люди вам нужны! Вам нужны люди, причем не только хорошие – и плохие тоже!

Вы спрашиваете меня, но в принципе каждый человек задает себе этот вопрос.

Нет. Если бы он его задавал, он был бы счастлив. Он, к сожалению, думает, что плохие люди должны быть уничтожены!

Разница в ответе, понимаете? Чего вам будет не хватать в этом космосе, чего мне будет не хватать?

Я отвечаю вам, чего будет не хватать. Всем будет не хватать только одного – людей. Потому что без людей мы как личности не существуем.

Ваш любимый Бергман всю жизнь изучал вопрос «низких истин и возвышающего обмана». Как мне кажется, в фильме «Фанни и Александр» он пришел к тому, что возвышающий обман лучше, чем все низкие истины, когда речь идет о том, ради чего стоит жить.

А ради чего стоит жить-то?

Ну, это только я вас могу спросить.

Ради чуда. У Бергмана это, кстати, в «Фанни и Александр» это очень ясно видно. А чудо – это не такая вещь, которая случается со всеми. Но мы будем убеждены, что это чудо случится и с нами. Это и есть жить ради чуда. Вспомните эпизод в фильме, когда дети в сундуке и сейчас их найдут, и вдруг приходит божественный свет и происходит такое, что этот ужасный пастор не находит детей. Там случается чудо.

Тот же Джон Грей замечательно говорил, что человек не может жить без религии. Религии бывают разные. Но наука никогда не сделает человека человеком, потому что человеку нужно обязательно что-то необъяснимое, во что он будет верить, а не знать. Вера – это и есть религия, потому что вера – не знание. Знание – это наука. А верить можно в иррациональное, в то, что непознаваемо и не должно быть познаваемо никогда.

Андрей Звягинцев Смысл в пути и поиске

Д. З. У каждого человека бывает момент выбора, который может превратиться в свой собственный малый апокалипсис.

А. З. Мне кажется, что мы постоянно находимся в этом состоянии. Вся наша жизнь определяется именно этим выбором. Направо пошел  – коня потерял, налево пошел  – голову потерял. Думаю, что все это сознают: в каждый момент своей жизни они пребывают в состоянии постоянного, непрекращающегося выбора.

Вы выработали для себя какой-то принцип, как подходить к ситуациям, где выбор неоднозначен? Вот именно, что пошел направо – коня потерял, а пошел налево – и сам пропал?

Ох, сложный вопрос вы задаете. Я, наверное, не решусь ответить, как я решаю этот вопрос для себя… Впрочем, вот: есть в истории один Персонаж, которого достаточно посадить на соседний стул, чтобы Он был здесь, – и все сразу становится ясно. Это очень трудно, этому надо соответствовать. Но дальше уже все упирается в тебя, и вопрос только в твоем собственном поступке.

То есть трудно поступить так, как, по-твоему, надо? Или трудно услышать голос Того, кто рядом с вами в момент выбора?

Именно – поступить так, как надо. Это невероятно трудно. Почти всегда.

Ваша картина «Изгнание»[49]стала для меня ключом к пониманию многих важных вещей. Понятно, что мы все изгнаны из рая, мы в каком-то месте, где нам нехорошо. И я поняла, что это не изгнание откуда-то наружу, а, наоборот, заключение. Изгнание внутрь собственной башни. Как выбраться оттуда наружу? Возможно, через любовь?

Если бы я мог самому себе подсказать, в чем же выход из этого изгнания! И даже если бы я точно знал, что для этого надо делать, едва ли я бы решился звать за собой других или рассказывать им, как прост выход. Более того, этот выход известен, вы его назвали. Он известен всем. Все твердят об этом направо и налево, на всех углах. Но мы все там же, в том же изгнании.

Но для этого надо определить, что такое любовь.

Я думаю, мы сегодня это не определим.

Но можно попытаться.

Видите ли, на ум сразу приходят открытия других людей. Их целый сонм. Можно собрать толстенную книгу афоризмов. Только что они объясняют? Все равно каждый человек идет своим путем и сам приходит к этому. И порой приходит мучительными, тернистыми путями. Он полагает, что он движется в верном направлении. Он его определил, дал этому название, задал вектор движения. Но однажды сталкивается с тем, что шел совсем не туда.

Это не вопрос диалога, не вопрос прочитанных книг или долгих размышлений. Это вопрос целой жизни. Ты просто проживаешь жизнь. И возможно – я сейчас сделаю дерзкое предположение – только там, на пороге, о чем-то догадываешься. Есть такая пословица: «Если бы молодость знала, если бы старость могла». Я даже не о том, что, если вернуть годы, я бы тогда знал, как мне прожить. Я о том, что в этом чудо и великолепие всего творения: человек ищет всю свою жизнь, что же это такое. Смысл в пути и поиске, а не в рецептуре и ответе.

У нас с Олегом Негиным, моим соавтором, с которым мы делали «Изгнание», есть один замысел. Там почти в буквальном смысле о том, о чем я сейчас говорю. Персонаж, прожив яркую, наполненную невероятными событиями жизнь, на последнем пороге понимает, что только половину жизни он прожил, зная, что делает. И только в финале ему открывается истинное положение дел. Мне близки такие идеи.

В книгах и фильмах бывают моменты катарсиса, когда вдруг возникает пронзительная ясность: тебе открывается сразу все.